Вот певица Линда, например. Черные волосы, черный плащ, неестественно белое лицо, неестественная скрюченная поза. Смотришь, и в голове сама по себе начинает звучать немного агрессивная мелодия — я ворона, я ворона… Олина мама, впервые увидев эту афишу, аж встрепенулась вся от испуга и руками отчаянно замахала: «Оля, убери немедленно эту страсть, еще накликаешь беду! Да разве можно на такое смотреть перед сном, кошмары замучают!» Они потом долго смеялись, вспоминая первую мамину реакцию.
А вот еще афишка — на ней сама Татьяна Овсиенко в кожаных шортах. Марта вздыхала завистливо, глядя на эти шорты — вот бы такие достать… «Да куда ты в них пойдешь, если даже достанешь! — искренне удивлялась Оля. — Дальше собственной квартиры все равно не выйдешь! Ты лучше на более доступный наряд замахивайся! Вон, смотри на другой афише какое платье у Людмилы Сенчиной красивое! Моей маме очень понравилось! Скромненько и со вкусом. Она вообще очень любит Людмилу Сенчину».
Марта лишь кивала головой снисходительно, делая вид, что соглашается. Но про себя думала: нет уж, дорогая подруга, скромненько и со вкусом — это не для меня. Дай только срок — и все будет. И даже кожаные шорты будут, хотя они вовсе не предел мечтаний! Что — шорты? Безвкусица, пошлость агрессивная и одноразовая. Нет, относительно вкусов мы другим путем пойдем, тем самым, где слово «скромненько» ни одной нотой не звучит.
— Давай телевизор включим! — предложила Оля, снимая с экрана зеленую салфетку-мережку. — Вдруг что-нибудь интересное показывают.
— Да что там может быть интересного? — отмахнулась Марта.
Телевизор еще не вспыхнул черно-белым экраном, а в комнату уже прокрался бодрый и мягкий голос диктора «Новостей»:
— Мы ведем репортаж из Кремлевского Дворца съездов… Перед делегатами двадцатого съезда Всесоюзного ленинского коммунистического союза молодежи выступает Генеральный секретарь ЦК КПСС Михаил Сергеевич Горбачев…
— Ой, выключи ты эту галиматью, умоляю! — раздраженно махнула рукой Марта. — Слушать это не могу! Опять сейчас талдычить начнет про перестройку и гласность! Каждый раз одно и то же, хоть бы новенькое что-то придумал!
— Да ладно, я выключу, — пожала плечами Оля, — если тебе не нравится…
— А тебе нравится, что ли?
— Не знаю. Но и раздражаться особо не вижу смысла. Если человек считает нужным что-то говорить, то пусть поговорит… Тем более он не простой человек, а Генеральный секретарь! И если он говорит про перестройку и гласность, значит, так правильно. Да и вообще, я нормальный человек, а не диссидентка какая-нибудь…
