За завтраком говорили о наболевшем — про школу, про экзамены, про поступление в институт. Наталья Петровна вздохнула, уточнила в который уже раз:
— Значит, все-таки в политехнический решили, девчонки?
— Мам, ну а куда еще? — нетерпеливо пожала плечиком Оля. — Не в педагогический же нам податься, правда?
— Ну, не знаю. А чем плохо в педагогический? Тем более ты у меня чистый гуманитарий, Оленька.
— Не, мам. Не хочу. Марта решила в политехнический поступать, и я тоже.
— Только потому, что Марта решила? — тихо уточнила Наталья Петровна, осторожно поднимая глаза на дочь.
— Нет, мам, это мы вместе решили.
— Ну, понятно. А ты, Димочка, куда будешь поступать?
— Так я, это… — отчаянно смутился Димка, мельком глянув на Олю. — Как бы тоже в политехнический.
Марта аккуратно поставила чашку с чаем на стол, долгим взглядом посмотрела на Олю, будто требовала от нее объяснений.
— Ой, Марта, я забыла тебе сказать. Все время хотела сказать, и все как-то не получалось… — залепетала Оля, виновато улыбаясь. — В общем, Димка решил вместе с нами в политехнический!
— И тоже на инженерно-экономический факультет? — уточнила Марта, удивленно поднимая брови.
— Не, инженерно-экономический мне не осилить, — быстро проговорил Димка, будто тем самым спасая положение и будто защищая Олю. — Я все равно туда по баллам не пройду. Мне бы чего-нибудь попроще, где обычно недобор бывает, где можно на тройки сдать и поступить.
— Но обязательно в политехнический, да? — снова насмешливо уточнила Марта. — Куда иголочка, туда и ниточка?
— Я не понял, — обиженно улыбнулся Димка. — Ты что, против, что ли?
— Ну почему, — пожала плечиком Марта. — Мне вообще никакого дела нет, куда ты пойдешь. С нами так с нами, ради бога…
Оля вздохнула с облегчением, переглянулась с Димкой, с удовольствием надкусила свернутый в аппетитную трубочку блинчик. Наталья Петровна смотрела на дочь то ли задумчиво, то ли с потаенной тревогой. Хотя ее ласковая улыбка ни о какой тревоге не говорила, если только в глазах можно было ее разглядеть… Но кто заглядывает в материнские глаза в такую пору, когда детство уже закончилось, а взрослая жизнь еще не началась? Да и зачем заглядывать, если сам о себе все уже понимаешь, ну, или почти понимаешь.
Марта взяла в руки чашку с чаем, отпила глоток и заставила себя улыбнуться, хотя улыбаться ей вовсе не хотелось. И не потому, что узнала новость про Димку, а просто не хотелось, и все. Отчего-то неприятно на душе было, будто ее обманули, вероломно лишили чего-то. Того самого, что у Оли на данный момент было, а у нее не было.
