Снова через люк возвращаюсь в межпалубное пространство, откуда подаю наверх конец брезентового шланга. Мэри тут же направляет его в ведро, а я снова спускаюсь по трапу и начинаю качать рычаг помпы, которая вделана здесь прямо в палубу около задней мачты. Тяжеловато идёт – шток, уходящий вниз, заметно сопротивляется.
— Есть, течёт! — вопит с палубы Мэри. — Ещё, ещё, хватит.
Снова выбираюсь наверх. Дядька так никуда и не ушёл – смотрит в ведро и недовольно морщится. Потом подносит ко рту дудку и высвистывает нечто определённое, после чего на шканцах возникают ещё трое.
— Вода в льялах чересчур чистая, — рассудительно докладывает собравшейся его стараниями публике свистун. — Юнги! Марш мыть гальюн! А я шкиперу доложу. Потом откачаем и замерим, сколько набралось, — закончил он уже как бы в пространство.
Впрочем, дяденьки его прекрасно поняли, потому что ничего не сказали, а посмотрели на то, как мы вдвоём на рукоятке швабры несём ведро со считающейся чересчур чистой водой в сторону носа.
Спустившись по отлично знакомому нам носовому трапу в кубрик, мы отметили, что три парусиновых койки сейчас заняты – в них отдыхают взрослые дяденьки. По обе стороны крутой лестницы отыскали глухую стену без малейших признаков дверей – переборку. Пришлось возвращаться на палубу и обходить неожиданное препятствие поверху. Нашим взорам предстали классические туалеты типа "сортир", лишённые любых признаков уединённости – ведущее в открытое море очко, обрамлённое дощатым стульчаком. По одной штуке по каждую сторону носового окончания с головой льва, они словно висели в воздухе, хотя и были надёжно закреплены на деревянных деталях, нагроможденных ниже бушприта. Причем оба этих "насеста" явно посещаются морем в особенно свежую погоду, потому что совсем никак от него не отгорожены – достаточно высокая волна надёжно обеспечит принятие ванны. Однако, если выбрать "насест" подветренного борта, получится ограничиться лишь душем. Так что посещение гальюна – процесс творческий – выбор правильного очка – залог комфорта.
Кстати, здесь нашлась и "туалетная бумага" – вниз свисал канат с погружённым в воду концом. Гигиеническое состояние сооружения произвело благоприятное впечатление – ни следов фекалий, ни запаха мочи. Но на стульчаке бакборта нашлись налипшие очистки овощей, которые мы и отмыли шваброй. В завершение отмечу наличие громоздкого якоря, подвешенного неподалеку, и идущего к нему каната.
В принципе, меня это не особенно удивило, а вот подружки явно забеспокоились – столь малый уровень комфорта при общении с окружающей средой их несколько смутил.
