— И он оставил Умбердо безнаказанным?
— Его величество осторожен и знает, что жить ему осталось недолго. Вокруг Умбердо сплотилась группа влиятельных вельмож, с мнением которых король не может не считаться. Кроме того, мой брат помолвлен с сестрой Грегора Волдхарда, вашей кузиной, и этот союз весьма популярен в стране. Герцог Хайлигландский одобрил брак лишь потому, что Умбердо — наследник гацонской короны. По законам моей страны женщина имеет право претендовать на престол, но всегда уступает очередь мужчинам. У меня очень мало шансов стать королевой и все же…
— Одно ваше существование ставит под угрозу его планы.
— Именно, ваша светлость. Он параноик.
— Так обезопасьте себя и отрекитесь. Сделайте это официально, подпишите документ, заручитесь поддержкой Великого наставника, и будете жить.
Виттория покачала головой. Из ее прически выбилась длинная смоляная прядь и упала красивой волной на хрупкое плечо.
— Мой отец не желает этого, — тихо проговорила гацонка. — Отрекшись, я уже никогда не смогу претендовать на корону. Таков, не побоюсь этого слова, дурацкий закон. Отец не желает рисковать: случись что-нибудь с Умбердо, продолжить династию смогу лишь я.
— И потому он решил просто спрятать вас от кровожадного брата под крылом самого влиятельного Дома империи, — рассуждал канцлер. — Что ж, по крайней мере, теперь все сходится.
«За исключением того, что я не знаю, к чему все это может привести».
— Раз уж мы говорим откровенно, расскажите мне все, — продолжил Демос. — Чего еще я не знаю, но должен знать?
Гацонка изящно поднялась со скамьи и подошла к маленькому фонтанчику, бившему посреди оранжереи. Сидевшие на краю чаши птицы пугливо отлетели в сторону, когда она приблизилась.
— Умбердо разрушил мой второй брак, — сказала гацонка, зачерпнув в ладонь воды. — Именно он дал ход разводу, когда понял, что… нетрадиционные предпочтения маркиза Ульбри не помешали бы ему иметь наследника. Мой брат знал, что маркиз стремился к обществу мужчин, и поначалу способствовал заключению нашего брака именно по этой причине — так у меня было мало шансов стать помехой. Впрочем, одного он не учел: Ульбри мог позволять себе развлекаться с кем угодно, но о долге не забывал. В конце концов, если бы все знатные мужеложцы спали исключительно друг с другом, в Гацоне давно бы перевелись дворяне, — усмехнулась женщина. — Пришлось повозиться, но в итоге мы нашли способ исполнять супружеский долг, не испытывая друг к другу отвращения. Однако эти усилия были тщетны, поскольку мой находчивый братец раздул скандал быстрее, чем я успела понести. — Демосу показалось, что на лице Виттории промелькнула тень сожаления. — Впрочем, в отличие от моего первого мужа, этот хотя бы остался жив.
