Матео и Леа уставились на Гамаша, потом Матео рассмеялся:
– Да нет, конечно. Просто мы с Леа подумали, что вот это, – он показал в окно, – сборщик долгов.
– Коллектор? – переспросил Гамаш и ощутил легкий трепет. Словно слабая дрожь перед землетрясением.
Леа, широко раскрыв глаза, быстро переводила взгляд с Армана на Рейн-Мари, с Рейн-Мари на Мирну и снова на Гамаша. Искала в них хоть малейший намек на оживление. Или на согласие. Или на что угодно. Но их лица были почти совершенно непроницаемы. Такие же невыразительные, как и у существа на лугу.
Арман откинулся на спинку кресла и открыл рот, но снова закрыл его, а Рейн-Мари повернулась и посмотрела на Мирну.
Наконец Арман наклонился к Матео, который в свою очередь подался к нему.
– Вы понимаете, что это… – Арман кивнул в сторону деревенского луга, – ничуть не похоже на фигуры на фотографиях.
– Понимаю, – сказал Матео. – Но когда я собирал материалы для статьи в Испании, до меня дошли слухи кое о чем другом. Более старом, уходящем в столетия назад. – Он тоже взглянул в окно и сразу отвернулся, словно смотреть на это существо слишком долго было ошибкой. – О предшественнике современного кобрадора. Я слышал разговоры, будто это существо все еще живо, обитает в отдаленных деревнях. В горах. Однако я не смог найти ни его, ни кого-нибудь, кто его нанимал.
– И этот древний кобрадор другой? – спросила Рейн-Мари.
– Он тоже коллектор, но взыскивает другие долги.
– Другие по величине долга? – уточнил Гамаш.
– По типу долга. Один долг – финансовый, часто губительный, – сказал Матео, глядя на фотографию в газете.
– Другой долг – нравственный, – сказала Леа.
Матео кивнул:
– Пожилой мужчина, с которым я говорил в деревне у Гранады, видел одного такого, но только однажды, еще мальчишкой, и издалека. Кобрадор шел за старухой. Они исчезли за углом, и больше он его никогда не видел. Под запись он говорить не захотел, но показал мне вот это.
Матео извлек из кармана мутную фотокопию мутной фотографии.
– Он сделал этот снимок своей камерой «Кодак-Брауни».
На фотографии была узкая крутая улочка, стены домов подступали к самой дороге. Снимок запечатлел лошадь с телегой. А вдали на углу – что-то еще.
Гамаш снова надел очки и поднес газету к самым глазам. Потом передал ее Рейн-Мари.
Медленно сняв очки, сложил их. И все это – не сводя глаз с Матео.
На фотографии была фигура в мантии и маске. С капюшоном на голове. А перед темной фигурой – мутное пятно. Серый призрак, спешащий исчезнуть.
