Они поплелись в душ, а я вернулась в свою комнату. Открыла дверь и застыла на пороге.
Бес сидел в кресле.
– Дежавю, – угрюмо пробормотала я, не осмеливаясь войти внутрь.
– Дверь закрой, – бросил Бес. Он был зол.
Я исполнила его просьбу с радостью. Вышла в коридор и закрыла, оставив его в комнате одного.
– Делия! – раздался яростный вопль, отчего я вжала голову.
Раньше я бы купилась на это. Начала бы убегать, как дурочка, зная, что он поймает. Но сейчас… Я была так бесконечно зла на него. И разочарована. Как никогда. Мне больше не хотелось этих игр. Я просто нуждалась в том, чтобы окончательно расставить точки над “i”. Хоть что-то в этой новой жизни должно быть определено на сто процентов.
Толкнув дверь ногой, смело вошла внутрь.
– Ты что-то хотел?
Бес уже стоял у кровати и за несколько секунд преодолел расстояние между нами, чтобы захлопнуть дверь. Мы снова остались одни, и я ощутила жажду.
– Говори быстро и по существу, – процедила я. А затем подняла на него суровый взгляд и добавила:
– От твоего присутствия мне больно.
Это звучало двусмысленно, но мне было плевать. Пускай знает, что дело не только в жажде. Возможно, в его каменном сердце проснется хоть капля сочувствия.
Бес сжал губы и облокотился одной рукой о двери, бросив на меня недовольный взгляд. Я отошла максимально далеко и прижалась к стене.
– О, теперь я тебя не интересую? – с вызовом спросил он.
Я промолчала. Врать не хотелось, а признавать свою слабость и тешить его самолюбие – тем более.
– Что ж, – Бес вздохнул и замялся. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы произнести:
– А ты меня очень даже интересуешь.
Это заявление на целую вечность выбило меня из колеи. Сердце забилось чаше, в груди разлилось приятное тепло. Я уже знала это чувство – надежда. Оно окрыляло, затмевало все нехорошее, что было раньше, и опьяняло разум. Я опять представила, как лечу в его объятия, запрыгиваю с ногами и полностью отдаюсь страсти. Но гордость… Моя гордость выстроила крепкие стены вокруг сердца, не подпуская никого, кто мог бы его обидеть. Бес мог это сделать сильнее кого-либо. Ведь оно билось для него.
– Знаешь, в чем суть бессмысленного траха? – заговорила я, чувствуя, как к глазам подступают дурацкие слезы. – Это на пару раз. Ну, знаешь, ты сбросил пар, я получила разрядку. Все довольны. Гвоздь пичкает меня таблетками, и я смогу продержаться без твоей крови ровно три дня. Это прекрасно, как по мне.
Выдав все скороговоркой, я смолкла и заставила себя придушить слезы.
