Судя по выражению его лица, увиденное не нравилось.
Что можно сказать? Гермафродит с синдромом мальчика-зайчика и явно застрявший где-то в детстве. Низкого роста, худой, с все еще хранящим детскую угловатость телом. Темно-каштановыми волосами с явно дорогущей модной стрижкой и кривой челкой, падающей на один глаз. Длинными ресницами и глазами болотного цвета. На первый взгляд его можно было смело перепутать с девушкой. Его одежда была вообще отдельной темой. В желтых кедах, жутко дорогих джинсах и серой маечке с блестками и принтом геометрических фигур. Для своих девятнадцати лет он выглядел несколько моложе.
Еще один раз оглядев мальчишку с ног до головы, Алан скривился. Предпочтения предпочтениями, но таких манерных Лолит он терпеть не мог. Неужели у желтоглазого хрыча и вправду был такой отвратительный вкус? Последовавшее заявление этого малолетнего придурка заставило его вообще покрыться красными пятнами от гнева.
— У тебя на удивление нерасторопная прислуга, — поморщившись, выдало это недоразумение природы и кинуло на него презрительный взгляд, — чего встал? Заноси в дом мои чемоданы. И не смей царапать машину! Она дороже даже твоей шкуры.
Если бы это был один из слуг, Питер бы сейчас слезно просил у него прощение за сказанные слова. Но так как это был Алан, Кай криво улыбнулся и, довольно приобняв своего любовника, повел его в замок. Вновь и вновь прокручивая перед глазами перекошенное лицо блондина и удивленные взгляды родных.
* * *
Ужин в этот вечер проходил в давящем напряжении. Эрика то и дело пыталась хоть как-то разрядить обстановку, но сегодня ей это никак не удавалось. На первый взгляд все выглядело вполне мирно и спокойно. Молчаливый ужин, время от времени прерываемый светскими беседами из области «Ах, какое небо голубое!». Но просвещенного человека не обманули бы излишнее спокойствие и холодность Алана. Арктическое равнодушие Кайрена и стремление Питера Кринвина занять пост души этой кампании. Остальные ждали взрыва.
И никто не знал о том, что до этого самого ужина Питер получил знатную взбучку за свое своевольное появление здесь. Кайрен был слишком властным, и порой это переходило в деспотичность. За неповиновение его приказам можно было слишком дорого заплатить. Вспомнив это, подающая большие надежды канадская модель, уже успевшая испытать на себе это, поджала губы. Плечо все еще болело после того, как его больно вывернули. На коже остались синяки, которые должны были скоро стать лиловыми. Из-за чего пришлось надевать рубашку с длинным рукавом.
