Пока за столом шла оживленная дискуссия, в которой уже участвовали все, даже опохмелившийся час назад Джулиан, глава семьи сидел, откинувшись в своем кресле, и сквозь полуприкрытые веки рассматривал сидящего на другом конце длинного стола дизайнера. И с каждой минутой мысли его становились еще более мрачными.
За окнами давно уже стемнело, но никто не спешил зажигать массивную люстру из темного металла, больше напоминающую переплетения ветвей. Вместо этого мягкий свет от таких же канделябров на стенах делал атмосферу более приятной. И в их свете светлые волосы казались еще более серебренными. Они мягкой волной спускались до шеи. Высокий, с крепким телом и сильными руками. И потертые джинсы с серой кофтой, только подчеркивали все это. В ртутных глазах с голубыми прожилками плескалась серьезность и неприкрытый интерес. Красивые, чуть пухлые губы то сжимались в тонкую полоску, то кривились в ухмылке. Упрямый подбородок, чувственная родинка под правым уголком губ и черты лица, чья призрачная тень знакома до рези в глазах. Настолько, что просто невозможно больше смотреть.
Алан с трудом сдерживал себя, чтобы не поднять глаза и не показать язык «маме Фредди Крюгера», которая зачем-то уже битый час сканировала его. Но так как он никогда не славился нервами из титанового корпуса, то предсказуемо не выдержал и бросил небрежный взгляд на другой конец стола. Однако он успел лишь увидеть поморщившиеся в брезгливости лицо, и мужчина отвел глаза. Это здорово разозлило, но обдумать как следует все ему не дала Диана.
— А у вас очень хороший вкус, — рассматривая весь зал, произнесла женщина, — я не видела все, что вы сделали, но мне уже нравится.
— Профессия. Вы еще не видели восточную галерею. Недавно были готовы новые статуи. Когда их установят на своих местах, то… — Алан не успел даже договорить, как его перебил успевший уже стать раздражающим голос с легкой хрипотцой.
— Кстати об этом, — подавшись вперед, холодно произнес Кайрен, — спасибо за вашу работу, но мы больше не нуждаемся в ваших услугах.
— Простите? — прищурившись, произнес Алан.
— Замку не нужен ремонт, — отрезал мужчина, — мы выплатим вам стоимость заказа, и можете быть свободны. Утром я поговорю с руководством строительной фирмы.
С каждым его словом плечи Эрики опускались еще больше, а глаза Алана становились еще холодней. Он был зол. Сперва его лишили отпуска и отправили разгребать хренову кучу дерьма, которая накопилась за столько лет. И, когда он, наконец, вошел в раж и мечтал превратить эту колымагу в шедевр, появился какой-то старый хрыч и пытается палки ему в колеса засунуть! Здесь прольется чья-то кровь!
