— Висит, — хлопнув ресницами, брякнул дизайнер.
— Вижу, что не танцует! — рявкнул мужчина, — какого хера он ЗДЕСЬ висит?!
— А где ему висеть? — спросил блондин, — в уборной или на кухне? Нет, можно и на кухне, но, боюсь, что его пафосная рожа отобьет повару все желание готовить. И, собственно, какого черта здесь происходит?
— Я бы тоже очень хотел это узнать, — прошипел тот, — что-то не помню, чтобы давал согласие трогать замок!
— Как это не давал? — слишком высокий голос Эдварда сразу приковал к себе внимание, — я же говорил с отцом. Он сказал, что ты согласен!
— Извини, сын, но мы имели в виду явно не все ЭТО, — обведя рукой зал, произнес молчавший до сих пор отец двух блудных сыновей.
— Погоди-ка, — помотал головой брюнет, — ты сам позвонил мне и устроил выволочку за то, что я отказал Эрике восстанавливать замок.
В воцарившейся тишине послышалось тихое ойканье. Эрика нервно улыбнулась на обращенные на нее взгляды и бочком попятилась назад.
— Дорогая, ты ничего не хочешь нам сказать? — слишком тихо и нежно произнес Алан.
От этого его тона съежились все трое. До дизайнера начало медленно доходить, во что его впутала подруга. Которая сейчас строила самое невинное лицо из своего арсенала. Оскар рыдал навзрыд! А вся ситуация в целом начала напоминать театр абсурда. И главным аккордом в этом стал пьяный голос, заоравший дурным голосом из глубин коридора.
— Прекрати третиррррр… Ик… ровать их! Слышишь, ты, бесчувственный… Ик… злой козел! — это проснулся четвертый герой вчерашних баталий.
— Кстати об этом, — оскалился Алан и обернулся к разом и как-то очень уж странно заскулившим Уолтеру и Эдварду, — только что один из моих ребят чуть не сломал себе шею и не получил инфаркт, когда на него налетел голый парень в трусах с сосисками, вылетевший из окна этого этажа! Ничего не хочешь мне сказать, Уоли?
Уолтер состроил морду кирпичом и взглянул с гордостью аристократа, на котором по меньшей мере была королевская мантия, а не белые боксеры с принтом сосисок.
— Не трогай его сосиску! Она самая красивая в мире!
Уоли мгновенно потерял весь лоск и смущенно покраснел. Впервые в жизни! Алан же просто взорвался.
— ДА ХОТЬ КОЛБАСА ДОКТОРСКАЯ! Ты вообще заткнись, алконавт блядский! Опять нажрался в хлам и устроил мне цирк на выезде! — и пока выше упомянутый «алконавт» молчал, Алан перевел взгляд на Эдварда, — ладно эти придурки с киселем вместо мозгов. Но ты, Эдвард?!
— Ну, чего ты, Алан? — виновато произнес Эдвард, — ничего же не случилось… Такого…
