Алан так и не узнал, что стало с Питером, только увидев более-менее спокойное лицо Маркуса, он понял, что канадец все-таки не стал бифштексом с кровью для одного субъекта. Что же касается Джереми, то тот отделался лишь растяжением мышц на руке, когда упал, но ахающая и попеременно матерящаяся Диана не успокоилась, пока не затащила его к врачу. Семья довольно радостно приняла новость о скоропостижном… Эээ, то есть, поспешном отъезде осточертевшей моделишки. Деталей никто не уточнял, но пустая стена над лестницей говорила о многом. Вот с ней-то и оказалось больше мороки. Нижняя часть наполовину была изодрана, и, если раму можно было восстановить за пару дней, то на восстановление холста пришлось потратить больше времени. Но, к счастью, с помощью давнего друга-реставратора, за которым Алан уехал в маленькую деревушку Сан-Жуль на юге Франции, полотно было восстановлено. Причем, за весь этот месяц Алану все уши прожужжали древностью холста и одним единственным вопросом, ответа на который у него не было. Кем был прекрасный воин? Дизайнеру самому до зуда в печенках хотелось это узнать. Особенно после того, как вернувшись однажды вечером с очередного, так называемого, собрания бизнесменов, Кайрен, как загипнотизированный, застыл в дверях, не отрываясь глядя на занявший свое прежнее место портрет.
В то время, как остальные собрались вокруг картины и обсуждали работу мастера, он был молчалив. И только потом, когда рядом, кроме Алана, не было больше никого, подошел ближе. Они таки продолжали молча стоять рядом друг с другом и смотреть.
— Выглядит неплохо, — наклонив голову к плечу, задумчиво произнес американец, — как думаешь?
— Вполне неплохо, — таким же обыденным тоном ответил Кай и неожиданно протянул ему бокал с вином.
— Определенно, — ухмыльнулся Алан и принял бокал, а вместе с ним и молчаливую благодарность…
В ту ночь Салливан так и не сомкнул глаз. Лежа в огромной постели и ворочаясь с одного бока на другой. Каждую минуту вспоминая те моменты, когда, придя чуть раньше Поля, он находил в мастерской старшего Валгири. Склонившегося над портретом и пристально вглядывающегося в не по-человечески красивые черты с каким-то болезненным блеском в глазах. Чаще всего альфа уходил, едва услышав в коридоре его шаги, но были дни, когда он вот так зависал, не обращая внимания ни на что, и тогда Алан, прикрыв дверь, уходил.
В таком же трансе утром нашла его Диана. Сидящего в кресле и неотрывно смотрящего на портрет. Она молча пододвинула к нему пуф и села рядом. В руках у нее дымилась чашка теплого какао, Диана была немного заспанная и в плотно запахнутом халате поверх ночной рубашки.
