Квинте уже разрешали вставать и ходить по палате. От койки до окна. От окна до санблока. Раны заживали медленно, а после заката начинали болеть. И когда в палате выключался свет, она добиралась до подоконника и часами сидела, глядя на городские огни.
Мир сломался. Сначала сошел с ума, потом сломался. В нем не осталось ничего прежнего.
Иногда к ней приходила Марта. Скелет. Вся одежда болталась на ней мешком. Марта собирала ее ремнем, сгоняя складки назад, от этого гражданская куртка казалась военным френчем. Тонкая талия, о которой веселая медсестра всегда мечтала, теперь принадлежала другой женщине. Бледной. С губами, вечно сжатыми в тонкую полосу. С прозрачными глазами, будто вмерзшими в лед, настолько малоподвижным сделалось ее лицо.
В госпитале кормили, но Марта методично, изо дня в день, обходила палаты с ранеными, оставляя аккуратно приготовленные бутерброды. В половине случаев они сразу после ее ухода отправлялись в мусор; персонал плохо относился к нарушению режима питания. Квинта охотно ела. Колбаса была та самая. Иногда Джесси казалось, что бутерброды пахнут так же, как пахло на «четверке». Полевой хирургией, свежим кофе, дымом от курток товарищей.
Каждый раз они с Мартой долго сидели в обнимку.
Квинта приоткрыла окно, впуская в палату воздух летней ночи, и потому не пропустила звук двигателя. Она вытянула голову, пытаясь высмотреть на дороге транспорт.
В госпиталь кого-то везли. На очень большой скорости и без огней.
Дикс предполагала, что кто-то еще ведет против Альянса диверсионную войну. Обмолвки Марты позволяли строить догадки. Но никто не привез бы повстанца в госпиталь. Здесь прочно прописались земляне. Все левое крыло было занято военными.
Тогда почему без огней?..
К центральному входу неслась покореженная гражданская машина с открытым верхом. Чуть припадая на левую сторону, едва не чиркая брюхом по дороге. Фар у нее не было. Физически. Остались одни осколки. Из кузова торчали головы в характерных шлемах.
Квинта села поудобнее. Земляне подобрали брошенный транспорт. Покататься. Обычное дело.
Машина подкатила к госпиталю, остановилась. На заднем сиденье, рядом с бойцом Альянса, что-то лежало под грудой тряпья. Солдаты высадились, сноровисто вытащили из машины груз. Человеческая фигура без ног, точно раненый! Значит, кто-то еще воюет и даже успешно.
Квинта ощутила тень удовлетворения.
Пострадавшего втащили в здание и девушка снова принялась смотреть на город. Завтрашний день вызывал отвращение. Инвалидная коляска, процедуры, безвкусная каша на завтрак. Хотелось хоть немного растянуть ночь.
