- Нам тут поступил сигнал… - старший дозорный кашлянул и разочарованно оглядел раздвинутые кровати, - об уголовно наказуемом деянии… В своей резервации хоть с козлами (тут он произнес простое русское слово, обозначающее то ли половой акт, то ли трудную работу), а у нас такое запрещено.
«Козла» они оставили под окнами, а не взяли с собой в номер (если имелась в виду трудная работа). Однако Шуйга делал ставку на первый вариант и не удержался:
- Да что вы, ребята, как можно, в постный день?
А на лице Десницкого не дрогнул ни один мускул - он так и стоял с приоткрытым от удивления ртом. И только когда старший заговорил о поездке в участок для проведения экспертизы, Шуйга заметил, как сжимается правый кулак Десницкого, а на руке ниже локтя вспухают напрягшиеся мышцы…
Убьют. Один раз дать этой мрази в зубы - и запинают сапогами насмерть. Впрочем, лучше насмерть, чем калекой и до конца жизни в лагерях…
Шуйга еле успел: увесистый кулак уже пошел вверх, когда он перехватил запястье Десницкого, сделав вид, что встал рядом.
- Славка, не надо. Это заводка просто, в участке экспертизу не делают, тем более ночью.
- Потребуется - сделают, - веско сказал старший.
Десницкий тряхнул головой.
- Извини. Это… спросонья.
Его когнитивный диссонанс зашкаливал: даже Шуйга понимал, что правильно будет без сопротивления поехать в участок, потому как если здесь тебе врезали по правой щеке, надо подставить левую, а иначе будет хуже, гораздо хуже…
- Поехали, - кивнул Десницкий не менее веско, чем старший дозорный.
Ответ разочаровал хоругвеносцев - видно, они рассчитывали на сопротивление.
А может, и не хоругвеносцы придумали этот «сигнал», потому что в участке Шуйгу и Десницкого ждал вовсе не врач-проктолог (а Десницкий явно нервничал, хотя и делал вид, что спокоен).
Теперь там было тихо, в коридорах горели только тусклые сорокаваттки, дежурный дремал в своем «стакане» и дозорные убрались прочь. Оттого, наверное, этот освещенный настольной лампой кабинет и показался немного жутким. Лампа была направлена не на стол с бумагами, а в глаза тем, кто сидел напротив, и потому человек за столом напоминал одного из Девяти - отсутствием лица под черным капюшоном. Разговор с темнотой всегда дезориентирует.
- Дядя Тор, если я ничего не путаю? - раздался голос одного из Девяти.
- Это прозвище такое, - почему-то начал оправдываться Шуйга. Пошутил, называется…
- Разумеется, - ответила темнота.
- Тор - это геометрическая фигура такая, бублик… - попытался отболтаться Шуйга.
