Наталия, 14 лет:
– Мы долго спорили. Мама говорила: «Как же так получилось, где я недоглядела, что ты превратилась в ненормальную; кто тебя запропагандировал; как же ты можешь идти против Бога; да и вообще, перебесишься». Я отвечала: «Я родилась такой, так было всегда; пропаганду придумало правительство, чтобы перевести все проблемы на ЛГБТ; если Бог есть любовь и создавал нас всех он, то он позволил мне быть такой и любить так; не перебешусь, раз за три с лишним года не вышло». В конце концов мама приняла меня. Она сказала, что, какой бы я ни была, я все равно ее дочь. Я рада, что мама смогла сделать это.
Максим (Екатеринбург):
– В 16 лет я рассказал маме, что я гей. Меня держали две недели взаперти и водили к психологу, но потом все улеглось. Сейчас эта тема не обсуждается. Отец до сих пор думает, что я стал объектом пропаганды, а мать смирилась с этим.
Ксения, 16 лет (Москва):
– Первое время был шок. Потом пытались делать вид, что ничего не было. А потом смирились. Ведь у меня не выросла третья рука или рог, в конце концов, никого, кроме меня, это не касалось.
Что бы ни говорили о пресловутом бунте подростков, об их желании отделиться от родных и жить самостоятельно, понимание и поддержка родителей очень важны для ребенка. Для ребенка любого возраста. Когда родные люди стоят за него горой – ничего не страшно.
Слава, 17 лет (Екатеринбург):
– Мама отреагировала очень спокойно, словно бы это в порядке вещей. После ее слов все обиды стали до боли незначительными. Никогда бы не подумала, что мама примет меня. Теперь я чувствую себя вполне защищенной и уверенной, что все в порядке. Спасибо маме.
Егор, 16 лет:
– Я хочу сказать спасибо моей маме. Она ни на мгновение не поменяла свое мнение обо мне и относится так же. Но ей тяжело это признать, я вижу, и я благодарен ей за то, что она со мной. С поддержкой мамы я тем более справлюсь.
Анна, 16 лет:
– Мои родители знают, они меня поняли, это самое главное. На мнение остальных мне все равно.
Истории со счастливым концом, когда мать или отец сразу принимают и не отталкивают ребенка (или хотя бы продолжают относиться к нему ровно – и любить), редки.
Но все же такие родители, к счастью, есть.
Тай, 17 лет (Братск):
– Мама не выгнала меня из дому, не наорала, не побила, но немного поворчала, а потом зашла ко мне в комнату, обняла и сказала: «Вот хоть гей, хоть би, хоть с биоактивными добавками! Ты мой сын, и точка!»
Ольга, 14 лет (Санкт-Петербург):
