Освободили одиннадцать пленников — четырёх мужчин и семь женщин. Увы, изначально было двенадцать, но одному из них не повезло — попал под стрелу вместе с бандитами, выглянув в самый неподходящий момент, заинтересовавшись световыми чарами. И поплатился, так как никто из дружинников не собирался разбираться кто есть кто, рискуя жизнью — про огненный амулет, активировать который можно мгновенно, мы все помнили.
Трофеев и здесь было очень мало. В основном мне достались непритязательные продукты и крестьянская домашняя утварь, которая стоит медный грош за сундук.
Отряд виконта вернулся назад спустя две с половиной недели. Вернулся не весь, по моим грубым подсчётам не хватает трети от числа ушедших, а то и больше. И заметил я это не один.
— Что-то маловато их возвращается, Вить, или мне кажется? — произнёс Шацкий, стоя со мной на небольшом возвышении примерно в двухстах пятидесяти метрах от дороги, по которой неторопливо ползла вереница искателей и «искателей». — Было полтыщи, а сейчас человек триста навскидку. И лошадей меньше половины осталось.
— Зато трофеев набрали, сколько нам и не снилось. И что-то не видно, чтобы сильно потерями были расстроены — вон какие довольные рожи, — ответил я.
В самом деле, вернувшиеся из похода совсем не выглядели подавленными или с тяжким грузом у сердца. Нагружены как волы, но при этом нет-нет, а кто-то скалится счастливо, отпускает шуточки соседу, судя по выражению запыленных чумазых лиц. Почти к каждой телеге был прикреплён прицеп для легковой машины, а некоторые лошади вместо своих повозок волокли пару таких автоприцепов. Несколько крупных животных, скорее всего, тягловые химеры, тащили целый состав из прицепов. Но что меня поразило больше всего, так это 'пазик', в который была впряжена шестёрка мощных лошадей, даже крупнее, чем в моём трофейном (бывшем жреческом) феоде разводят тяжеловозов. Явно тоже химеры, только привычного вида для человеческого глаза.
Автобус выглядел новеньким и был из последней модификации, которую всего пару лет как запустили на автозаводе, насколько я слышал ещё на Земле. На солнце лакокрасочное покрытие горело, как огонь. Цвет был ярко-красный с рисунком стилизованных языков пламени по правому (наверное, и на левом тоже имеется) борту. Красный цвет дополняли вставки чёрного в районе кабины, дверей и окон. Очень красивая радиаторная решётка, фары, обтекаемые зеркала и бампера заставляли думать, что глаза видят нечто иностранное. И только «газовская» эмблема честно отвечала, что сей продукт самый что ни на есть отечественный (о количестве импортных деталей умалчивалось).
