Он еще долго восстанавливал переломы, открытые раны и очаги отторжения. Уходило очень много сил, но Иван чувствовал, силы восстанавливаются, как только он перестает их тратить в огромных количествах. Спать он не ложился уже безумно долго. Кушать ходил скорее по привычке. Организм не требовал отдыха и питания, но все-таки после отдыха он чувствовал себя значительно лучше. Наконец, было принято решение поднимать наверх «немца».
— Иван Федорович, помощь нужна. Вызывай лифт вниз, пора «немца» переводить.
— Сейчас все сделаю.
Ванька поднялся наверх и помог Крылову переложить «немца» на кровать. Подойдя к Соловьеву, он внимательно осмотрел его.
— Пора выводить из комы, вроде неплохо все, может в сознание придет. Покормить бы его.
— Сейчас подогрею. Страшно как-то, Вань.
Ванька посмотрел на Крылова и склонился над командиром. Через минуту тот зашевелился и открыл глаза.
— Командир, ты меня слышишь?
— Слышу Вань, слышу, не кричи. Сильно меня?
— Сильно.
— Парни живы?
— Все поправимо Сергей Петрович.
— Как будто катком по мне проехали. Сил совсем нет.
— Поменьше разговаривай. Сейчас поесть надо, силы будут возвращаться. Больно где-нибудь?
— Везде больно. Терпимо. Попить дай.
Подошел Крылов, подал чашку с какой-то жидкостью и придержал голову.
— Пей, это суп. Согреешься, и легче будет.
— Знобит меня.
— Это нормально, скоро пройдет.
Соловьев сделал пару глотков, сморщился и закрыл глаза.
— Посплю я, устал как собака.
Дыхание было ровным, но он весь покрылся ознобом. Его укрыли и оставили в покое.
— Температура у него. За сорок наверно.
— Ожидаемо. Очень много бактерий развивается в неживом организме. Сейчас их оттуда выдворяют. Его будить нужно, периодически, и кормить. Можно я посплю, Иван Федорович?
— Да, конечно, Вань. Как дела с «немцем»?
— Скорее всего, завтра можно будет из комы выводить. Соловьева подниму на ноги, тогда продолжу. Так надежнее будет.
— Все понял.
Ванька упал на ближайший диван и тут же уснул. Жутко хотелось есть, но спать хотелось сильнее. Как только отпала необходимость в экстремальной выносливости организм вернулся к норме и немедленно потребовал положенное. Иван даже не заметил, как Крылов укрыл его и выключил свет.
Ванька проснулся от шума и тут же соскочил.
— Слушай, Крылов, ну чего ты со мной как с малым ребенком. Давай я сам поем спокойно.
Соловьев пытался отобрать ложку, но силы были не равны, и он сдался.
— Ну, хорошо, но это последний раз. Я уже намного лучше себя чувствую. Привет Вань. Скажи ему.
