– Ваша светлость, – прошептала Элеонора, обнимая Хьюго, человека, который решил перестать скрываться под маской бездушного чудовища. – Вы знаете, я подчинюсь любому вашему желанию.
Он поцеловал ее, стоя на пустынной улице. У них над головой, словно свидетели их любви, сверкали звезды.
А потом Хьюго и Элеонора отправились домой.
* * *
Хьюго женился на гувернантке своей подопечной весной, когда поместье Гровс-Хаус благоухало цветами и жизнью. И даже визг таблоидов не омрачил яркий и солнечный день в Йоркшире.
Джеральдина была шафером Хьюго, что в сложившихся обстоятельствах сочли вполне допустимым. Виви была подружкой невесты. Хьюго заметил, как она изменилась. Новая Виви уже не беспокоилась о том, чтобы установить нужные связи или найти себе богатого мужа. Она вообще не придерживалась плана, который придумали сестры Эндрюс много лет назад.
– Это ужасный план, – сказал Хьюго, когда сестры обо всем рассказали ему после Рождества – в первый год после его женитьбы на Элеоноре. Они разоткровенничались с ним во время роскошного ужина. – Худший план из тех, которые я знаю.
Взрослые в костюмах дам и господ прошлых веков сидели за столом в одном из салонов Хьюго и ждали, когда их желудки смогут вместить еще несколько пирожков с мясом. Джеральдина лежала у камина, уткнувшись в книгу.
Хьюго с удивлением осознал, что такого теплого Рождества в его жизни еще не было.
– Этот план обнищавшие женщины использовали с незапамятных времен, – заметила Элеонора.
– У него есть существенные недостатки, – возразил Хьюго. – Во-первых, богач всегда точно знает, что он выгодный жених. Поверьте, он обязательно потребует возместить ему убытки.
– За все приходится платить, – тихо сказала Виви. – Такова жизнь.
Элеонора и Хьюго переглянулись, но ни один из них ничего не сказал по поводу усталого цинизма в голосе девушки.
Позже, когда они остались одни в апартаментах, в которых поселились сразу после того, как вернулись из Лондона и Хьюго надел Элеоноре на палец изумрудное кольцо Гровсмуров, Элеонора уселась на него верхом и улыбнулась.
– Как насчет погашения моего долга? – лукаво спросила она.
Хьюго погладил ее бедра.
– Я буду настаивать на определенных сексуальных услугах, которые пропишут в брачном контракте.
– У меня только одно условие, – очень серьезно сказала Элеонора и наклонилась к Хьюго, позволяя ему обхватить ладонями ее упругую грудь.
– Какое? – спросил он.
– Люби меня, – потребовала она. – Всегда.
В день своей свадьбы Хьюго обнаружил, что с легкостью раздает Элеоноре обещания. Так же легко, как он смеялся над публикациями таблоидов, в которых опять трепали его имя. Ему было настолько хорошо, что он счел забавной даже Виви, которая не стала страдать от того, что ее сестра стала герцогиней, и успокоилась, поняв, что будет вести безбедную жизнь.
