Элеонора напомнила себе, что она не обязана быть честной. Этот человек не заинтересован в ее откровенности. Зачем ему ее мнение? Ведь он герцог Гровсмур. И ее работодатель. Если он хочет притвориться, будто все написанное о нем ложь, то в интересах Элеоноры с ним согласиться.
Она живет в его доме, чтобы заработать денег. Об этом ей каждый вечер напоминает Виви. И наплевать, что у нее так тяжело на душе. Она собирается поступать разумно.
Отмахнувшись от своих желаний, Элеонора заставила себя улыбнуться.
– Все знают, что таблоиды наполнены ложью, – тихо сказала она, надеясь, что он от нее отвяжется. – Однако нет дыма без огня.
Хьюго покачал головой, словно разочаровался в ней.
– По-моему, вы лжете, мисс Эндрюс, и я шокирован до глубины души. – Он сильнее изогнул губы в усмешке. – И да, душа у меня есть. Но она темная и мрачная.
Элеоноре было легко потерять голову, глядя на этого человека во всей его суровой, угрожающей красоте. Он походил на приближающийся шторм. Но Элеонора понимала, что должна немедленно перестать думать о нем таким образом. Она обязана обуздать странные реакции своего тела, потому что ее нервы уже на пределе. Откуда это стеснение в груди? Почему у нее покраснели щеки? И отчего внизу ее живота чувствуется такое тепло?
Элеонора должна помнить, что делает в этом доме. Она здесь только ради денег. А разыгравшиеся эмоции просто отвлекают ее от дел.
– Я проверила Джеральдину и обнаружила, что она намного опережает своих сверстников по уровню знаний. Не знаю, какие недостатки были у предыдущих четырнадцати гувернанток, но они явно были достойными учителями. Девочка очень умная и сообразительная.
– Очень рад слышать это. – Хьюго совсем не выглядел радостным.
– Уверена, вы будете ею гордиться, – сказала Элеонора и почти мгновенно поняла, что ляпнула ерунду.
Ребенок не его. Джеральдина – подопечная Хьюго, а не его дочь. Вполне возможно, что лучшим днем в его жизни будет день, когда она достигнет совершеннолетия и выйдет из-под его опеки.
Но Элеонору это не касается.
– Извините, – быстро произнесла она, а потом, желая уточнить, прибавила: – Я всегда хотела стать учителем, пока была моложе, но потом занялась другими делами.
– Вы работали в лондонских офисах, – ответил Хьюго уверенным тоном.
Элеонора сказала себе, что в этом нет ничего удивительного. Однако от его осведомленности ее руки покрылись мурашками.
– Да, – подтвердила она. – Должность гувернантки для меня новый опыт.
