прошлого. Ведь и само по себе, например, сооружение кургана над чьим-то погребением — тоже некое действие,
событие. Но кто он, тот человек, который похоронен в этом кургане, кто те люди, которые этот курган насыпали? В подавляющем большинстве случаев эти вопросы остаются без ответа, независимо от того, к какой именно эпохе относится изучаемый курган. А вот саму историческую эпоху как раз археология и определяет, хотя существование курганного обряда захоронения в степной и лесостепной зонах Евразии известно не одну тысячу лет. Он появился примерно в конце IV тысячелетия до н. э. и существовал до средневековья. Более того, именно археология помогает нам понять, к какому социальному слою принадлежит погребенный, а стало быть, подсказывает нам сложность социальной структуры данного общества. И она же позволяет нам разделить курганные могильники одной эпохи по ряду черт захоронений и составу погребального инвентаря на отдельные группы, каждая из которых оставлена людьми определенной этнической принадлежности.
Понятно, что все это относится и к любым другим типам погребальных памятников, а их, самых различных, существовало (да и сейчас существует) масса. Как только не хоронили покойников! В пещерах, на вершинах гор, на деревьях, под полами жилищ, на специальных кладбищах, в ямах больших и малых, лежа на спине, лежа на боку, по отдельности каждого или в одном месте всей семьей, сохраняя тело, расчленяя тело, кладя его в гроб, строя для него домик, сооружая сложную подземную катакомбу, сжигая тело, ссыпая пепел в яму, ссыпая его в урну — все это невозможно перечислить! И это хорошо, поскольку само разнообразие способов погребений дает возможность археологам выделять по ним определенные исторические эпохи и, опять же, определенные этносы. Но назвать эти этносы сама археология не может. Она должна сопоставить результаты своих исследований с данными письменных источников, найти какие-то «зацепки» в описании времени и места протекания определенных событий, времени и места существования на территории этих памятников конкретных племен или народов — и тогда изученные могильники обретут свое «историческое лицо», хотя каждый из погребенных в них вряд ли «персонифицируется».
Или, скажем, в процессе раскопок какого-то древнего поселения или города может выявиться мощный горелый слой — несомненный след крупного пожара, уничтожившего этот город. Понятно, что это тоже след некоего события. Но что вызвало пожар древнего города — стихийное бедствие, случай неаккуратного обращения с огнем или вражеское нашествие? На этот вопрос археология сама, без обращения к письменным источникам, как правило, ответить не может.
