: подьячий на барыне сидит — и сказывает своей жене:
— Посмотри, душенька, что у яблони делается. Ну что как теперь откроет Бог слепому глаза, да увидит он, что тогда будет? Ведь он ее до смерти убьет.
— И, душенька! Вить и нашей сестре Бог увертку дает!
— А какая тут увертка?
— Тогда узнаешь.
На тот грех и открыл Господь слепому барину глаза; увидел он, что на его барыне подьячий сидит, и закричал:
— Ах ты, курва! Что ты делаешь, проклятая блядь!
А барыня:
— Ах, как я рада, милый мой! Ведь сегодня ночью приснилось мне: сделай-де грех с таким-то подьячим, и Господь за то откроет твоему мужу глаза, вот оно и есть правда: за мои труды Бог дал тебе очи!
В одной деревне был мужик, промыслом мясник: бил он скотину да продавал говядину, а мясо-то хранил в сарае. Только в этом сарае было окно, и повадились туда лазить собаки и кошки и таскать мясо. Вот мужик и поставил в окне капкан; прибежала попова собака и попала в капкан да издохла. Жалко попу собаки, а делать нечего, купил другую и боится: как бы и эта не пропала. Думал-думал, как бы пособить горю да насмеяться над мужиком, и надумался; пришел к сараю, скинул штаны, влез на окно и ну срать в капкан. А капкан как спустится, да как схватит попа за муди — закричал он благим матом. Прибежал мужик.
— Ах, мать твою раз этак! Какой черт занес тебя сюда? Уж впрямь — дурья порода!
Сбежался народ, кое-как отцепили попа, а он тут же издох, так и повалился!
Как у Спаса на Новом
Архимандрит был новый,
Строители-разорители,
Экономы-пустодумы:
Они рано нас будили,
Понемногу нам пити
>[120] давали.
Рассердимся мы, братия,
Не пойдем ни к обедне-заутрене,
Ни к тому ли честному молебну!
Будет нас игумен просить,
Будет кланяться.
Выкатят нам, братия,
Бочки дубовые,
Подадут нам, братия,
Ковши железные,
Размахнем, почерпнем,
По компанье обнесем.
Кому два — кому три,
Мне четыре ковша.
Кабаки возрадуются,
А пьяницы возвеселятся.
Вчерашний день я по улице гулял, видел: петух топчет курицу, воробей — воробку; надели меня супругой — веселой да упругой.
— Будешь доволен, я знаю приворотный корень, да видя твою дурацкую рожу — приведу тебе козу.
— Чем же тебя благодарить, не успел киселя наварить хотел бы сварить кашу, да расклевали куры чашу.
— Где ты, сорока, была?
— Да на колу сидела.
— Да что ж ты оттуда улетела?
— Да напакостила.
— А, напакостила! Черт же те в шею, так ты и здесь напакостишь.
Был я добрый молодец, пошел к синю морю дубище-коренище рубить. Как отрубил я коренец, он ударил меня посередь яец, так вот и теперь у меня рубец. Пошел я оттедова по под
