Некоторое время в комнате стояла тишина. Двое парней, едва знакомых, с одинаковым отчаянием на лицах молча смотрели друг на друга. Потом Марат расклеил слипшиеся губы и сказал:
– Мы должны все сделать… возможное и невозможное, чтобы предупредить ребят. Ты обмозговываешь варианты, я на подхвате, высчитываю, что надо, и так далее. Давай, время пошло.
– Раскомандовался! – ухмыльнулся Валерий. – Умеет Лида подбирать себе друзей.
– А то! Слушай, я еще хотел спросить… у друга моего отец пропал, изобретатель. Здесь, в Арсенальном, люди тоже работают?
Валерий помотал головой:
– Нет, я только вечников видел. Из людей тут только обслуга.
– Понял. – Ворон до скрипа сжал зубы и отвернулся, но уже через секунду взял себя в руки. Некогда было скорбеть.
Валерий вручил Марату целую стопку бумаг, велел проверять расчеты. Несколько раз какая-то женщина приносила на подносе еду, но Ворон не смог бы ответить на вопрос, была она девушкой или старухой. Лишь когда часы на дворцовой башне отбили шесть часов утра, Валерий с трудом разогнул спину и сказал:
– Все. Отдыхаем. Завтра нам потребуются свежие головы.
– Я не устал, – запротестовал Ворон.
– А я выдохся. Не понимаю даже, в правильном ли направлении мы движемся. Хочешь, занимай кушетку, а я себе кресло разгребу.
– Не, я в Главный корпус, – помотал оцепеневшей шеей Вельшин. – У меня семья там.
– Понятно.
Валерий, склонившись над столешницей, стремительно начертал что-то на листке бумаги, протянул парню.
– Вот тебе пропуск, на всякий случай. Дорогу запомнил? Приходи, как выспишься.
– Ага. Ну все, пошел я.
– Бывай!
Марат, покачиваясь от усталости, уже добрел до дверей, когда нечто вроде покашливания за спиной заставило его оглянуться. Валерий застыл в нелепой позе посреди комнаты, раскачивался с пятки на носок и обратно.
– Ну? – поторопил его Вельшин.
– Спросить хотел. Ты с девушкой… ну, с Анной общался хоть немного?
– Пересекались. – Ворон и сам не узнал своего голоса.
– И что она… в порядке?
И такое что-то было в его голосе, что у далекого от сентиментальности Ворона на миг перехватило дыхание. И он сказал:
– Она здорово за тебя переживала. Особенно пока мы думали, что ты на дне где-то отмокаешь.
И рванул прочь из комнаты.
