Я вообразил себя перенесенным во время, когда зарождался земной мир, и смотрящим на его воды и земли еще до того, как появился первый человек, рискнувший бросить вызов стихиям. Передо мной лежал девственный, нетронутый мир. Он звал меня, будя воображение и горяча кровь ожиданием приключений, в случае, если мы с Перри сумеем выбраться из плена в Футре. Но тут за спиной послышался легкий звук, заставивший меня обернуться.
Как только я это сделал, все романтические мечты мгновенно вылетели у меня из головы. Абстрактные приключения сменились конкретным в образе наступающего на меня животного.
С виду оно напоминало гигантскую жабу, такую же противную и скользкую, как настоящая, но в отличие от нее, вооруженную челюстями гигантского аллигатора. Вес его туши, вероятно, измерялся тоннами, но двигалось оно быстро и уверенно прямо на меня. По одну сторону в море врезалась стена каньона, по другую лежало болото, из которого и выбралась эта тварь. За спиной была только вода, а единственный путь к отступлению преграждало чудовище.
Одного взгляда на монстра оказалось достаточно, чтобы опознать его. Передо мной стоял давно вымерший в моем мире гигантский лабиринтодон, чьи окаменевшие останки геологи находят в триасовых отложениях. А я, безоружный и голый, если не считать набедренной повязки, стоял на его пути и чувствовал себя примерно так, как мой далекий предок, оказавшийся в сходной ситуации в дни, когда подобные существа населяли Землю.
Моему предку, без сомнения, удалось каким-то образом выпутаться из передряги, иначе меня бы здесь не было. Как я желал в этот момент позаимствовать у него кое-какие качества, типа звериной реакции и чутья, которые помогли ему спастись от ожидающей его гибели.
Искать спасения в болоте или морских волнах было все равно, что броситься в львиный загон. И болото, и море, несомненно, кишели подобными тварями, к тому же мой враг без труда был способен преследовать меня в любой из этих сред.
Похоже, мне оставалось только покорно ожидать своей участи, оставаясь на месте. Я с грустью подумал о Перри, о своих друзьях - все они будут жить дальше, так и не узнав никогда о моей ужасной гибели и сопровождающих ее фантастических обстоятельствах. А вместе с этими мыслями пришло осознание бренности жизни и безразличия окружающего нас мира к чьей-то отдельно взятой человеческой судьбе. Любой из нас может однажды прекратить свое существование. И что же? День-другой друзья будут понижать голос, упоминая имя покойного, но уже на следующее утро, когда первый червяк начнет проедать крышку гроба, срезавшийся мяч для гольфа расстроит их куда сильнее, чем безвременный уход из жизни бывшего приятеля.
