— Спасибо, Дрю, — шепчет она почти неслышно.
Я оборачиваюсь и посылаю ей небольшую улыбку.
— Так ты знаешь моё имя.
— Разве кто-то не знает? — она улыбается мне в ответ.
Я не уверен, делает меня исходящее от неё утверждение счастливым или раздражённым. Да ладно, в конце концов, это не имеет значения. Я просто счастлив, что она знает наверняка, кто я.
— Да, думаю, знают, — я толкаю дверь дважды и, посылая ей прощальную улыбку, спускаюсь по лестнице.
С каждым шагом, я отдаляюсь от неё всё дальше, и это больно ранит часть меня. Я не хочу оставлять её здесь одну. Не хочу, чтобы она плакала в одиночестве. Насколько я могу судить, она одна всё время. Я даже не могу себе представить, как она справляется со всем этим. Семьдесят восемь дней — это достаточно долго, чтобы скорбеть о потере родителя? Если ты их любил, но я не могу представить это. Мысль, что она плачет каждую ночь в этом доме одна, ломает меня. От боли в груди мне так плохо, что я чувствую, что не могу дышать. Что эта девушка делает со мной? Это не может быть нормальным.
Я перехожу улицу, переодеваюсь и еду в школу. Паркуюсь теперь уже на её месте, потому что Бо занял моё. Захожу в класс и рассказываю, почему я опоздал и что её сегодня не будет. Они ничего не говорят. Зачем им это делать? Для них я золотой ребёнок и учусь на отлично. Я никогда не доставлял им никаких проблем, а если что, принесу деньги для пожертвования в школу.
Конец дня не может наступить достаточно быстро.
В обед раздаётся звонок, и студенты сразу же выходят из кабинетов в коридор. К счастью, большинство людей сегодня утром держатся от меня подальше. Должно быть, что-то в моей внешнем виде так и вопит: «не беспокойте меня». Я торопливо иду к шкафчику, желая сбросить утренние учебники и уйти.
— Вижу, ты получил своё место обратно, — подходит Кэссиди и облокачивается на шкафчик рядом с моим. Конечно, она не заметила мой «не беспокойте меня» внешний вид. Она эгоистична и думает только о том, чего она хочет, и ни о ком другом. Я даже не заметил её.
— Что, мы теперь не друзья? — спрашивает она очень саркастическим тоном.
— А разве когда-то были? Разве ты не помнишь, что я тебе сказал? — я бросаю на неё раздражённый взгляд, желая, чтобы она ушла. Запах её духов окутал нас, и я очень хочу отделаться от неё побыстрее, поскольку они очень приторные. Мне не хватает ванили и цитрусовых.
— Да брось, Дрю. Ты же знаешь, что были, — на её лице появляется дежурный вид соблазнительницы и меня передёргивает. — И я всё ещё хочу быть... просто подумай, как хорошо нам будет, — шепчет она, скользя пальчиком вниз по моей руке.
