— Не знаю, — Рита скривила губы, — висело на подъезде, я оторвала и показала тебе. Знала, что сработает, и не ошиблась. Несчастная одинокая мать и больной ребенок — это всегда беспроигрышный вариант.
Глухов повернулся к Андрею, молча показал на Риту пальцем, сжал кулаки и прикусил губу.
— Ну ты и гадина, — кое-как сдержавшись, проговорил Андрей. После ее слов чувство было такое, точно душу радиацией выжгли, и внутри теперь лишь пепел, дунь — и зараза разлетится, убьет последние чувства.
— Еще какая, дорогой. — Рита кончиками пальцев массировала себе переносицу. — Еще какая…
— Рита, давай договоримся, — начал Глухов и осекся под ее взглядом. Рита выпрямилась, положила локти на столешницу и вдруг улыбнулась:
— Как ты там говорил: родить каждая дура может, а ты сделала бизнес? Вот, я сделала, по-моему, неплохо получилось. А теперь проваливай с моего завода.
Глухов точно словами подавился, вытаращил глаза, отошел от стола и вдруг плюхнулся на пол, сел поудобнее, скрестил ноги.
— Да хер ты угадала. Только тронь меня. — Последнее относилось к охраннику, тот так и порывался исполнить пожелание, но Глухов включил телефон на запись, поднял камеру и крутился во все стороны. Рита приподнялась, посмотрела на своего бывшего мужа, на Михаила.
— Можно полицию вызвать, — предложил тот, — но это долго и грязно. Пока приедут, пока протокол, попросят вас установить личность и много всего прочего лишнего и неприятного.
Рита кивнула и по-прежнему смотрела на своего юриста, или кем он там в ее свите числился. Михаил достал планшет, включил, подвинул Рите. Со стороны Андрею показалось, что она смотрит что-то вроде ролика или клипа: мелькали деревья, люди, машины, но в полной тишине. Рита отодвинула планшет, подперла щеку ладонью.
— Совсем забыла. Астма — это плохо, от нее можно умереть, если не принять вовремя лекарство. А Петенька гуляет уже почти два часа и может пропустить прием. Вот, посмотри.
Михаил повернул планшет, Глухов вытянул шею, Андрей подошел чуть ближе. Ошибся, это был не клип, а съемка, онлайн-трансляция или что-то вроде того. Он узнал городской парк, мимо коего не раз проехал за эти дни, старые, не обхватишь, липы, березы с ветвями-подсвечниками, дорожки, большое озеро с утками и камышом. По дорожке топал ребенок, мальчишка лет восьми-девяти, очень тепло одетый для этой погоды, чуть ли не в пуховик, но без шапки. Огромные очки закрывают пол-лица, скошенная челка падает на глаза, один косит, в точности как у Титовой, уши оттопырены, взгляд блуждающий, с губ течет слюна. Рядом с пацаном то ли двойник, то ли брат-близнец Ритиного личника, такой же крепкий спокойный парень в хорошем костюме. Он только что держал мальчишку за руку, но отпустил, и пацан побрел к дороге, потом неловко побежал, подвернул ногу, шлепнулся в траву. Заревел, судя по перекошенной физиономии, а охранник не тронулся с места, сосредоточился на разговоре по мобильнику, исподлобья поглядывая на пацана. Глухов аж посерел, поднялся с места, сунулся к Михаилу. Тот убрал планшет, прикрыл портфель ладонями. Личник тронул Глухова за плечо.
