И тут накрыло, как обычно бывает после пережитого, когда побывал на краю и чудом вернулся обратно: взмок, руки задрожали, к горлу подкатила тошнота, а голову сдавило так, что едва сознание от боли не потерял. Обезболивающее пришлось кстати: Андрей проглотил капсулу и сел на продавленный диван. Перебрал мысленно еще раз сегодняшнее утро эпизод за эпизодом, понимая, что повезло не по-детски. Рейдеры оказались не пальцем деланные, и башка у них варит будь здоров: одна фишка с голубем чего стоит. Отвлекли умело, качественно, и чуть-чуть им везения не хватило до финала дело довести, силы равны оказались, и еще неизвестно, чья возьмет. Одна надежда, что Глухов вернется через пару дней, шепнет, кому следует, и последнего бандита силы правопорядка непременно отловят. А вот второму, похоже, уже ничто не поможет, как и голубю, будь он неладен, хотя если «Скорую» кто вызовет, то, может, еще и выкарабкается. И сдавать Глухову, стало быть, некого, кроме Риты. С нее толку мало, конечно, больше слез и эмоций, чем фактов, но хоть что-то, кроме его слов, она единственный свидетель, как ни крути, и поговорить с ней надо сегодня же, предупредить, что так будет лучше для всех. Если не дура, то поймет, что от Глухова скрываться бесполезно.
К желтой пятиэтажке Андрей подошел ближе к вечеру, постоял, глядя на окна. Шторки прикрыты, непонятно, есть кто дома или пусто там, синего «Ситроена» поблизости тоже не видно. Поднялся на третий этаж, надавил кнопку звонка. В ответ тишина, Андрей, как ни старался, не смог выжать из устройства ни единого звука. Постучал, прислушался к тишине за дверью. Показалось, что там есть кто-то, послышался легкий звук, но дверь не открылась. Стукнул еще раз, потом еще, уже сильнее, потом грохнул кулаком в створку что было сил.
— Рита, откройте, надо поговорить! — крикнул, наклонившись к замочной скважине, но зря старался. В квартире по-прежнему тишина, открывать ему никто не собирался. Зато в соседней двери заворочался ключ в замке, раздался недовольный голос:
— Чего надо? Я полицию сейчас вызову!
Андрей повернулся на старческий голос. Тот доносился из-за обитой ободранным дерматином двери, предусмотрительно закрытой на цепочку, виднелись лишь седой клок волос над морщинистым лбом и кривые очки: они развалились пополам и держались за счет намотанного на дужку переносицы скотча.
— Чего надо? — зло бросил дед. — Нет там никого, никто не живет давно. Проваливай…
— Я Маргариту Романову ищу, — выпалил Андрей, — это ее квартира?
