— У нас служба безопасности есть, — сказал Глухов, — я тебя с ними познакомлю. Ничего, что я на «ты»? Озверел за эти дни вконец. И кредиторы разом накинулись, у меня счетов к оплате на несколько миллионов. Десятков миллионов, — уточнил он, — и всем надо завтра. Главбух дура дурой, ничего сделать не может, ноет только: я предупреждала…
Правильно предупреждала, между нами говоря: Глухов не контролировал кредиторку, решая вопросы на уровне договоренностей, а рейдеры выкупили всю его задолженность и разом выставили к погашению. Если не заплатит — заводу конец, его объявят банкротом, выставят на торги, и предприятие уйдет в нужные руки за копейки. Так что сиськи главбуху не помогут, это в суде не аргумент.
— Разумеется, — Андрей в темпе прикидывал, как быть дальше. Записи с камер — это само собой, и нужно найти свидетелей, кто был тут утром, кого видел. Плохо, что кабинет Глухова в начале коридора, что тут легко урвать момент, когда поблизости никого, оставить коробку в приемной и смыться. Кстати, еще примета, что дела Глухова плохи: к психологическому давлению захватчики прибегают на последнем этапе, когда остальные вопросы считаются решенными.
— У вас враги есть? — Вопрос Глухова не смутил, он ухмыльнулся и кивнул.
— Думали уже. Целая куча, человек пятьдесят. Думаешь, их работа?
— Может быть, — уклончиво ответил Андрей. Понятно, что у человека глуховского масштаба недоброжелателей пруд пруди, но всех перебирать времени нет.
— Из сотрудников, — уточнил Андрей, — может, кто уволился нехорошо, обиженным или что-то вроде этого. Подумайте.
Глухов шумно выдохнул.
— До фига таких. — Он поджал губы. — Ты через город ехал, все видел? Тут людей нормальных не осталось, я в бухгалтерию еле персонал набрал. Они же все торгашки, о себестоимости и не слыхали, а те, кто поумнее, в Москву либо уехали, либо катаются на работу каждый день туда-сюда. Остались пенсионеры, дети малые, бабы беременные и кормящие да алкаши или отсидевшие, вот они ко мне работать и идут. И с таким видом, точно одолжение делают, денег сразу хотят немеряно, а у самих руки из задницы. Сколько оборудования переломали, сколько украли и пропили — сказать страшно. И ни одного, — Глухов перегнулся через стол, — ни одного я по статье не уволил. Все по собственному ушли, хоть и крыли меня по-черному. Я козел, а они все в белом, понимаешь? Меня полгорода ненавидит. А я, между прочим, тут сварщиком начинал, в изоляционном цехе, потом резчиком труб и заготовок перевели. Кто им мешает нормально работать и зарабатывать, спрашивается — кто?
