— Слышь, американец, а в аэроплане вашем ты с бумагами портфеля какого-никакого не видал? Может ящик какой был или там сундучок, к примеру? Может на словах что передать просили?
— Просили, а как же! — обрадовался Денис. — Но передам я эту секретную конфиденциальную информацию только вашему самому главному начальнику, если доставите меня к нему в целости и в сохранности, — довольный только что сочиненным экспромтом, он осмелел и уже покровительственным тоном добавил, — Вот так-то, дядя!
Озадаченный бородатый казак отстал и все какое-то время ехали молча. Теперь оживился скуластый парень с необычными погонами. Обернувшись, он поинтересовался:
— А правда, что у вас в Америке голых баб под оркестр в цирке показывают? Мне один американский солдат, из ваших, во Владивостоке рассказывал. Трёп-тиз, что ли, называется. Вот бы поглядеть…
— У нас в Америке много чего показывают, страна такая… — уклончиво ответил Денис. — Ты мне лучше скажи, служивый, что это у тебя за погоны такие интересные?
— А что, погоны как погоны…В Азиатской дивизии барона Унгерна служим. У себя в Америке небось про нас и не слыхали?
— Ну почему же, слыхали, читатели моей газеты интересуются, знать хотят больше вот и прислали меня сюда, к вам, — войдя во вкус, балагурил Денис, его понесло. — Но все же, про погоны твои, а что это за удивительный крест такой на них? Немецкий вроде…
— Зачем немецкий? Нам это ни к чему! — забеспокоился казак. — Присягали здешнему Богдо-хану. А крест этот — знак Будды. Барон Унгерн намедни его веру принял, от Богдо шапку с колокольчиками получил, в придачу желтый парчовый халат и саблю с драгоценными каменьями. Теперь монголы нашего барона своим князем-ваном почитают, титулов надавали ни счесть!
Если попытаться услышанное осмыслить, то получается полное кури-куку, ахалай-махалай, сапоги всмятку! «Свастика, какой-то Богдо-хан, непонятный Унгерн-барон. Буддизм ему понадобился… Ясно, как в тумане, — размышлял Денис. — Без сомнения — Монголия, судя по аэроплану и винтовкам — век двадцатый, начало. Пока всё. Возьмём серебряный бич мудрости, подберёмся к истине с чёрного хода…».
— Слушай, казак, — продолжил он расспросы, — а кто это, мерзавцы такие, наш аэроплан расстрелял? Что у вас здесь вообще творится? Беспредел полный!
— Так это красные цирики Сухэ-Батора безобразят, большевиками подосланные, — скуластый набил табаком длинную диковинную трубку и закурил, погрузив сидящего за спиной собеседника в ядрёные ароматы вонючего самосада, потом продолжил. — Проведали, сукины дети, про аэроплан, атаманом Семеновым к нам посланный, документы тайные, секретные для барона, ну и укантрапупили вас, лихо срезали, черти краснопузые! Сам-то жив остался и ладно…
