Чем ближе я подходил, тем сильнее ощущалось колебание и напряжение энергии. Казалось, что сам воздух уплотняется. Несколько раз я подумывал развернуться, но как обычно, упорно шел дальше, оглядываясь по сторонам. Становилось понятно, что когда-то в этот храм приходило множество людей, и вера их была очень сильна.
Возле самого храма — а что это именно он, стало понятно почти сразу, как я ощутил давление магии — идти стало резко легче, да и дышалось спокойно, словно кто-то дал мне разрешение на вход. Глупо, конечно, но ощущение было именно таким.
Дверь оказалась не заперта. Я прищурился, с подозрением посматривая на ручку.
Входить? Не входить?
Медленно потянув дверь на себя, заглянул внутрь. Темно, но это не страшно, зрение, благо, позволяет видеть все до мельчайших трещинок. Поначалу бродил, оглядываясь, да прислушиваясь, постоянно ощущая витающее в воздухе напряжение. Такое еще можно назвать «взгляд в спину». Потом уже освоился более-менее, поэтому стал осматриваться с интересом.
Коридоры, небольшие комнатки, видимо, в них отдыхали служители, разные залы. К вещам я не притрагивался, хотя видел и золотые кубки и чаши. Надолго завис около статуи, высеченной из белого камня. Бог был изображен стоящим и облаченным во что-то вроде римской одежды, даже на голове был какой-то лиственный венок. Статуя выглядела вполне внушительно, даже несмотря на то, что бог был изображен длинноволосым и слишком уж красивым, будто андрогин какой-то. Когда я подошел к статуе, то чувство чужого взгляда усилилось. Концентрация энергии ощущалась отчетливо.
Потоптавшись, решил, что нужно выказать чужому богу хоть каплю уважения, все-таки пришел без приглашения. Что бы я там ни думал по поводу энергии, но наверняка не знал, а значит, надо перестраховаться, пусть я и ощущал себя в тот момент немного глупо. Сложив ладони лодочкой, неловко поклонился, замер на пару секунд и выпрямился. Наверное, нужно сделать подношение. С богами всегда так. Придешь с пустыми руками, останутся недовольными. По словам служителей, конечно. Я больше чем уверен, что те подношения в карманах жрецов оседают. Но традиция есть традиция. В этом явно должен быть какой-то сакральный смысл.
Хмыкнув, снял с пояса одну из прихваченных давно в разрушенном городе шкур и аккуратно возложил около ног статуи. Место там такое, что сразу понятно, куда подношения класть.
— Надеюсь, это подойдет, — пробурчал я, желая покинуть зал со статуей. Я еще не все осмотрел, а время ведь идет.
