— И она говорит, что я застрелил Стайнера? — Я кивнул и заметил:
— Но она могла ошибиться. — Марти вздохнул.
— Она меня смертельно ненавидит, — объяснил он. — Я оставил ее с носом. Правда, мне за это заплатили, но я все равно бы ее бросил. Она для меня слишком мудреная.
— Отдайте фотографии, Марти, — сказал я.
Он неторопливо поднялся, посмотрел на «кольт» и спрятал его в боковой карман. Потом его рука потянулась к нагрудному карману.
Вдруг прозвучал длинный звонок в дверь.
Марти это не понравилось. Он закусил нижнюю губу и помрачнел.
Звонок все звенел и звенел.
Блондинка порывисто поднялась. От нервного напряжения ее лицо стало старым и некрасивым.
Не сводя с меня глаз, Марти резко выдвинул ящик письменного стола, достал небольшой автоматический пистолет с белой рукояткой и протянул его Агнес. Она неохотно взяла оружие.
— Сядь рядом с детективом, — раздраженно сказал Марти. — И держи его под прицелом. Если попытается сопротивляться, приведи его в себя.
Блондинка села на тахту футах в трех от меня и нацелила пистолет на мою ногу. Мне не нравилось неопределенное выражение ее зеленых глаз.
Звонить перестали, и кто-то легонько, но часто и нетерпеливо постучал в дверь. Марти пошел открывать. Правую руку он спрятал в карман пиджака, а левой быстро открыл дверь.
В комнату, толкнув Марти, почти вбежала Кармен Дравек и нацелила в смуглое лицо хозяина дуло маленького револьвера.
Марти торопливо отступил от нее. Рот у него был открыт, на лице появился испуг. Он хорошо знал Кармен.
Девушка прикрыла за собой дверь и прошла вперед. Она не смотрела ни на кого, кроме Марти, и, казалось, никого, кроме него, не видела. Взгляд у нее был безумный.
Блондинка вздрогнула всем телом, порывисто подняла автоматический пистолет с белой рукояткой и навела его на Кармен. Я перехватил ее руку, отвел в сторону и попытался придержать. Между нами завязалась короткая схватка, но ни Марти, ни Кармен не обратили на нас внимания. Наконец я вырвал у Агнес пистолет.
Она тяжело дышала и молча смотрела на дочь Дравека. Кармен сверкнула на Марти шальными глазами и потребовала:
— Отдай фотографии!
Марти проглотил слюну, попытался улыбнуться и сказал:
— Ну, конечно, девочка.
Эти слова он промолвил тихим, ровным голосом. Со мной Марти разговаривал иначе.
У Кармен был почти такой же безумный вид, как и в кресле Стайнера ночью. Однако теперь она владела своим голосом и телом. Девушка выпалила:
— Ты застрелил Хэла Стайнера!
