— Вы можете сказать, как давно он мертв? — поинтересовался я.
— Ну, не слишком давно. Он был еще теплым, а ведь ночи в этих местах весьма свежи.
Я сунул в рот так и не зажженную сигарету и стал перекатывать ее губами.
— Держу пари, что вы извлекли из него длиннющую пулю тридцать восьмого калибра, — сказал я.
— А как вы это узнали? — тут же спросил Лэндон.
— Я просто высказал догадку. Очень характерное отверстие…
Он впился мне в лицо своими ярко-голубыми глазами, исполненными неподдельного интереса. Я поблагодарил его, посулил, что мы еще непременно увидимся, вышел из кабинета и уже в коридоре закурил сигарету.
Вернувшись к лифтам, я заскочил в один из них, поднялся на седьмой этаж, потом проследовал вдоль точно такого же коридора, что и внизу. Только вел этот коридор не к моргу, а к тесноватым, скудно обставленным офисам следователей окружного прокурора. Пройдя коридор до середины, я открыл ближайшую дверь и вошел.
Грузный Берни Ольз сидел, развалившись, за письменным столом, стоявшим у стены. Он был тем самым старшим следователем, обратиться к которому мне предложил Фенвезер — если я влипну в какую-нибудь неприятность. Ольз был блондином среднего роста с белыми бровями и раздвоенным, сильно выдававшимся вперед подбородком. В комнате находился еще один стол; он располагался у другой стены. Еще пара крепких стульев с жесткими сиденьями и высокими спинками, медная плевательница на резиновом коврике — вот и вся обстановка.
Ольз небрежно кивнул мне, выбрался из-за стола и запер дверь на задвижку. Потом полез в стол за плоской жестяной коробкой с тонюсенькими сигарами, закурил и, подтолкнув по столу коробку в моем направлении, уставился на меня. Я опустился на один из стульев и принялся на нем раскачиваться.
— Итак? — поинтересовался Ольз.
— Это Лу Харгер, — произнес я. — Я надеялся, что это не он.
— Черта с два. Я сразу сказал, что это именно Харгер и никто другой.
Кто-то подергал ручку двери, потом постучал. Ольз даже бровью не повел. Да, кто бы там ни был за дверью, он ушел ни с чем.
Я медленно произнес:
— Лу был убит между одиннадцатью тридцатью и двенадцатью тридцатью пятью. Времени на то, чтобы прикончить его так, как рассказывала мне девушка, явно не хватило бы. Не хватило бы времени и мне…
— Ага. Возможно, вам даже удастся это доказать. А впоследствии вы, наверное, сможете убедить следствие, что никто из ваших друзей не убивал его при помощи вашего пистолета.
— Никто из моих друзей не стал бы использовать для этого мое оружие, если, конечно, мы и впрямь говорим о друзьях, — бросил я.
