Данила удивился, но промолчал.
– Понимаю, присягу не хочешь нарушать, тайну княжью не хочешь выдать. Другой бы уже горлопанил в три горла, а ты молчишь, хотя славы, может быть, завоевал на три саги. И это, Даниил, знак, что ты человек доблестный и умом не обиженный. За тебя я скажу; плавали вы выполнить княжье поручение и выполнили его, раз живыми вернулись. А теперь скажи мне, кто будет перед князем ответ держать, рассказывать, что и как с вами было за морем.
Молодцов изо всех сил пытался сохранить лицо, но у него не выходило.
– Ты и Воислав перед князем предстанете. Сам знаешь, варягам лучше на глаза Владимиру не показываться, а Скорохват не шибко любит Русь. Вот и выходит, что вы оба христиане, будете с князем о делах важных разговаривать. Ужели вы такие маленькие, незначительные люди?
– И что я должен сделать? – язвительно поинтересовался Данила.
Стевнир издал неопределенный звук, Торвальд с ним переглянулся:
– Сказать правду, что христианская земля, булгарская, лучше языческой.
Вот уж новость, ну да, живут в Булгарии богаче, чем в Киеве, и в Византии богаче, только вот поэтому их грабят все, кому не лень, правда, и завоевать не могут.
– Ты, Даниил, не думай, будто бы меня ромеи послали Руси пакости делать и козни ставить. Просто чем больше вокруг Владимира будет нас, христиан, тем лучше. Ты должен знать, я не просто так, по своему любопытству в Киев приехал. Свиди, наверное, уже говорил, что я грамоты от кесаря привез, чтобы просвещать всех язычников до Варяжского моря. В Киеве мой путь не оканчивается, я поплыву дальше на север, и не в одиночку. Я уже и с княжной Рогнедой разговаривал.
«Рогнеда хочет стать христианкой, – удивился догадке Молодцов, – наверное, думает подстраховаться, чтобы, если Владимир крестится, остаться для него законной женой, а может, не только для него».
Кроме этого понял Данила, что из него крайне хреновый шпион, потому что Торвальд тоже понял, что он понял, но говорить ничего не стал, лишь вина налил.
– А хочешь, я тебе встречу устрою?
– С кем?
– С княжной Рогнедой.
Вот те раз, мечтал встретить одну княгиню, а попал на другую.
– Не велика ли честь, у ней, наверно, и без меня забот полно.
– Ништо, на такого молодца поглядеть ни одна девица не откажется.
Вот тут Данилу разобрало любопытство, это же сама Рогнеда, легенда из былин, да еще княжна, увидеть ее, да не просто так, из-за стола, а вплотную, поговорить с ней.
– Если так, я не против, – оборвал концы Молодцов.
