Джемисон поднял с пола персональный интерком Ибрагимова. На кнопке еще чувствовалось тепло рук капитана.
Надо было торопиться, Карина сбросила оставшиеся ракеты «Заря», которые плавно парили в красной газовой жиже, приближаясь к вражескому дредноуту. Похоже, каракарцы захватили ракеты гравитационным арканом и тянули в свою сторону. Надо выиграть хотя бы немного времени. Дредноут развернулся на сорок пять градусов и продолжал поворачиваться левым боком. Если он не закончит маневр до того, как ракеты окажутся у него на борту, будет небольшой шанс закрыть пространство между дредноутом и крейсером ракетами. И если ракеты встанут аккурат между кораблями, то каракарцы не станут стрелять — это самоубийство. Взрыв только одной ракеты похоронит их всех, не говоря уже о пяти ракетах.
Феликс включил интерком на передачу.
— Кеплер, сукин сын! Немедленно захватите ракеты гравитационным арканом! Если они будут у них на борту… если каракарцы успеют развернуться, нам всем конец. Немедленно, хватайте ракеты!
Характерный звук гравитационного аркана быстро расползался по переборкам и палубам. Он похож на звук падения — нечто летит с высоты, свистит и никак не может упасть. Ракеты начали быстрее вращаться вокруг своей оси и прекратили движение к каракарскому дредноуту. Но гравитационная пушка каракарцев оказалась сильнее, и, повращавшись, ракеты продолжили двигаться к ним, хоть и медленнее, чем прежде. Оставалось совсем немного времени на то, чтобы доказать свои полномочия и предпринять хоть какие-то меры.
Джемисон снова нажал кнопку интеркома.
— Служба безопасности, где капитанские коды?
Послышалось легкое шипение помех. Сперва никто не отвечал, затем послышался голос начальника службы:
— Да, подтверждаю, мы уже в каюте капитана, открываем сейф…
— Отлично! Когда найдете коды, бегом на капитанский мостик!
Несколько секунд вновь слышалось только шипение эфира, потом опять раздался голос начальника службы безопасности:
— Тут нет кодов… конверт пуст…
В секунду все мониторы капитанского мостика побелели. От ослепительной белизны экранов разболелись глаза. Все до одного — Джемисон, связист Михаэль Немов, сенсорики, навигаторы — зажмурились от нестерпимого света. На переговорном пульте замигали кнопки внутрикорабельной связи. Люди хотели знать, что произошло.
Не успел погаснуть отпечаток света на сетчатке, как серия ударов прокатилась по корпусу, словно крупные капли дождя по зонтику. Сработали сигналы аварийной тревоги. Удары усиливались, шли волнами, градом. И Джемисон растерялся. Впервые в жизни он оказался в ситуации, когда вообще не понимал, что происходит, и не соображал, что делать.
