— Ну что ж, — прочитав все три письма, сказал Уэйд. — Я рад за братишку.
— Я тоже рада, — сказала Скарлетт. — Он очень талантливый мальчик. Вся беда в том, что пока его талант направлен на совершенно ненужные вещи.
— Что ты имеешь в виду? — удивился Уэйд.
— То, что ни одному слову я в этих письмах не верю. Хотя, согласна, написано талантливо.
На следующий день Скарлетт вызвала мистера Торнтона Доста. Это был пожилой, спокойный господин, чуть заикавшийся при разговоре, но этот недостаток делал его слова только более весомыми. Дост был поверенным в делах Скарлетт. Он занимался этим уже давно и знал о материальном и юридическом положении семьи куда больше, чем сама его работодательница. Еще в прошлый раз он уверил Скарлетт, что все документы в полном порядке, что все они недавно заново перерегистрированы, как того и требует закон, что дивиденды с акций, купленных когда-то Реттом, по-прежнему высоки и стабильны. Собственно, если бы было иначе, он тут же известил бы Скарлетт.
Дост внимательно выслушал рассказ Уэйда и вдруг покраснел до корней волос.
— Что случилось, Торн? — спросила Скарлетт.
— Б-беда, миссис, б-беда. Обо всем этом вам рассказать должен был в первую голову я. Мне просто с-стыдно. Я что-то упустил. Б-беда…
— Я ни в чем не виню тебя, Торн…
— Я сам виню себя. Одно скажу вам т-точно: готовьтесь к большой драке. И еще…
— Что, Торн? Что еще?
— Готовьтесь драку п-проиграть, — тихо сказал Дост.
Бо без сожаления покидал свою старую квартиру. Она теперь казалась ему и слишком большой, и слишком претенциозной. Мебель была громоздка, окна маленькие, район скучный. Бо уже любил свою новую квартиру. Он долго искал ее, долго обходил разные дома, знакомился с десятками хозяев, всем говорил, что именно эту квартиру снимет, что именно об этом мечтал, но на следующий же день понимал, что совсем не о таком жилье он думает, что его сегодняшнее настроение требует совсем иного.
Другой причиной, по которой Бо переезжал, была неуемная активность театральных агентов. Они осаждали его с утра до вечера, наперебой желая предложить новый грандиозный проект постановки. Телефонный аппарат Бо разрывался с утра до вечера, а кое-кто знакомый с ним поближе звонил даже по ночам. Сначала Бо терпеливо объяснял всем, что решил отдохнуть пару месяцев, подумать, что не собирается сейчас ставить что бы то ни было. Но эти совершенно понятные и простые слова люди понимали как намек — приходите завтра. И они действительно приходили завтра. Когда и на следующий день Бо повторял то же самое, его слова понимали как «я теперь очень дорого стою». На следующий день ему предлагали баснословные контракты. И так далее…
