Он пошел по следам. Он ничего не мог с собой поделать. «Как странно, — думал он, — что в этом бурлящем городе есть еще кто-то, кто должен идти один».
Он нашел ее стоящей на берегу замерзшего озера, пристально глядящей на что-то невидимое обычному взору.
Это была девушка примерно его возраста, высокая и стройная. В ее черных волосах блестели редкие снежинки. Но Давид ничего этого не замечал. Он видел только ее глаза.
— Я… Я шел по твоим следам, — сдавленным голосом быстро сказал он. — Я не знаю почему… наверно, мне просто этого очень хотелось… Но если ты хочешь остаться одна, я…
Девушка улыбнулась, и Давид в смущении замолк. Он только что понял: это самые первые настоящие слова, произнесенные им на Земле.
— Привет, — спокойно сказала она. — А я все гадала, придешь ты или нет… Ты меня понимаешь? Нет, конечно, нет! Все по-настоящему важное всегда непонятно.
— А я понял, — ответил он, сам не зная, что говорит. — Я думал, что от чего-то убегаю. А на самом деле я просто… просто искал.
Она повернулась к нему. По марсианским меркам ее, пожалуй, нельзя было назвать особенно красивой. Она была бледной, хрупкой… но она была более важной причиной для полета сквозь пятьдесят миллионов миль пустоты, чем мечты любого политического деятеля о единстве солнечной системы.
— Давай посмотрим вместе, — прошептала она. — Ты нашел меня как раз вовремя. Это плохая примета — быть одной.
Он взял ее за руку. Она была почти такой же холодной, как у него, но когда их руки соприкоснулись, потоки огня заплясали в их руках, дотягиваясь до их сердец, превращая пульс в удары грома.
— Я хотел бы знать твое имя, — сказал он. — Мне хочется произнести его вслух, — и потом добавил. — Меня зовут Давид.
Она крепко сжала его руку.
— А меня Линетта.
— Линетта! — он попробовал имя на звук. — Удивительное имя… Скажи, Линетта, что мы хотим увидеть?
Ее лицо стало серьезным. Ее глаза светились тайной, какую умеют создавать только женщины и понимать только мужчины.
— Мы хотим увидеть начало, — ответила она. — Не только начало Нового года. Мы хотим встретить начало чего-то большего… Я чувствую, это может случиться сегодня ночью. Это уже происходит.
На миг ему захотелось что-то ей сказать. Что-то, возможно, не до конца правдивое. Что-то, чему он и сам еще не очень-то верил. Но потом он понял, что в словах не было никакой необходимости.
И вдруг в ночной тишине зазвучала далекая музыка. Казалось, зазвенели все колокола Земли. Казалось, сама планета взметнулась в радостном неистовстве.
