– Допустим, все так и есть, и допустим, это не ловушка, и допустим, эти заметки не каляки-маляки психа.
– Ну… допустим. И что?
– Как тебе такой сценарий: твой дядя решает, что кто-то должен победить Локи. Сам он не справился, зато он верит в тебя. И его план включает точило, Бёльверка и, вероятно, скандинавскую корову.
– Не больно-то перспективный сценарий.
Алекс потрогал пальцем кончик рога:
– Жаль рушить твои надежды, но все попытки победить Локи заканчивались провалом. И мы это знаем. – Это прозвучало неожиданно грустно.
– А, ты, наверное, о тренировках с Сэм, – догадался я. – И как они идут?
По лицу Алекса все стало ясно.
У Локи целая уйма всяких неприятных качеств. В том числе и такое: в присутствии Локи его дети полностью подчиняются его воле и выполняют любые его указания. Что, разумеется, превращает семейные посиделки в сомнительное развлечение.
Но вот Алекс был исключением. Он как-то выучился сопротивляться могуществу своего родителя. Последние полтора месяца он пытался обучить тому же и свою единокровную сестру Самиру аль Аббас. Никто из них двоих особо не распространялся об этих занятиях, из чего следовало, что дела идут не очень.
– Она старается, – уклончиво ответил Алекс. – Только все осложняется этим ее… – И тут он осекся.
– Чем?
– Да ничем. Я обещал никому не рассказывать.
– Ага, чтоб я от любопытства умер! А с Амиром-то у них все хорошо?
– Лучше не бывает, – фыркнул Алекс. – Они же по уши влюблены. Считают дни до свадьбы. За ними глаз да глаз нужен, а то они такие легкомысленные. Могут, чего доброго, и за ручки взяться.
– И что же тогда у Сэм стряслось?
Но Алекс пропустил мой вопрос мимо ушей.
– Я вот что тебе скажу, – заявил он. – Не доверяй ничему, что исходит от дяди Рэндольфа. Ни советам в этой книжке. Ни этому дому. Ничему, что получишь в наследство… Потому что за все это тебе придется как-то платить.
Довольно странно было слышать это от Алекса. Сидит тут, развалившись, у дяди Рэндольфа на роскошной крыше, любуется видом, потягивает гуавовый сок из викингского рога да еще критикует мое наследство. Такое впечатление, что Алекс имел в виду что-то свое, а вовсе не моего злополучного родственника.
– Ты почти не рассказывал мне о своей семье, – заметил я. – В смысле, о ее смертной части.
Алекс бросил на меня сумрачный взгляд:
– И сейчас начинать не стану. Знай ты хоть половину из того…
ВЖИXXХ! Просвистели крылья, затрепетали черные перья, и на ботинок Алексу уселся черный ворон.
