И все же она не могла знать о приближении шторма. Как человек может просчитать подобное? Ведь небо казалось совершенно чистым, опасные тучи стояли далеко за горизонтом…
И вдруг – слишком поздно, чтобы это могло мне помочь – я вспоминаю о Князе Тьмы. Проводив меня на Остров, он немедленно исчез, словно растворился. Я о нем в тот день больше не думала. Каково его могущество? Он способен повелевать штормами? Что, если способен?
И могла ли Комендант попросить его об этом? У нее было столько способов доказать мою некомпетентность! Но пожертвовать ради этого целым флотом – это уж слишком. Даже если таким образом она уберет меня с дороги, как она собирается оборонять Навиум без военных кораблей?
Нет, тут кроется что-то другое. Она ведет другую игру. Какую же?
Я смотрю на Декса, который молча качает головой, потрясенный до глубины души. На Харпера я не могу заставить себя посмотреть.
– Я отправляюсь на побережье, чтобы посмотреть, не вынесло ли волнами обломков кораблекрушения, – заявляет Комендант. – С твоего позволения, Сорокопут.
– Ступайте.
Отцы один за другим покидают помещение, спеша принести ужасные новости своим кланам. Керис пропускает их вперед и останавливается в дверях, чтобы развернуться и взглянуть на меня. Она снова становится Комендантом, а я – невежественной, никчемной курсанткой. Глаза ее полны злого торжества. Выражение, совершенно неуместное при постигшей нас всех трагедии.
Керис улыбается, как убийца, обнажающий клинок.
– Добро пожаловать в Навиум, Кровавый Сорокопут.
В безопасное место, обещанное Мусой, мы прибываем под покровом ночи. Это кузница неподалеку от главной судостроительной верфи Адисы, сразу за лагерем беженцев-книжников. В это время суток верфь пуста, на улицы падают зловещие тени скелетов недостроенных кораблей.
Муса даже не оглядывается через плечо, отпирая заднюю дверь кузницы, но мне все равно неуютно. Я никак не могу отделаться от чувства, что кто-то или что-то следит за нами.
Через несколько часов это чувство проходит. Внутренний двор судоверфи наполняется голосами судостроителей, стуком молотков, протестующим скрипом дерева, которое гнется, пилится, приколачивается… Из окна своей комнаты на втором этаже кузницы я смотрю вниз, на двор судоверфи, где седоволосая женщина из книжников раздувает и без того высокое пламя костра. Какофония, которая царит в этом месте, может послужить идеальным прикрытием для нелегальной ковки оружия. К тому же Муса обещал обеспечить Дарина всеми необходимыми материалами. Мой брат просто
