— Присаживайтесь, мастер, — пригласил Лейт, отодвигая стул, и я, поблагодарив хозяина кивком, опустилась на обтянутое сукном сиденье.
Капитанское меню, как ни обидно это признавать, отличалось от моего в лучшую сторону — пахло, по крайней мере умопомрачительно, так что я махнула рукой и простила капитану и сегодняшнюю глупую шутку, и пару-тройку прегрешений на будущее.
Я с трудом удержалась от реплики в духе «Кормите же меня скорее!» — в конце концов, это попросту немилосердно, так пытать человека, который весь день провел на ногах, много колдовал и не имел возможности восполнить потраченное!
Утешало лишь то, что капитану наверняка приходилось еще хуже — у него точно так же сегодня не было ни единой возможности поесть, но при этом веса в нем (а, значит, и потребность в пище) куда больше.
Я окинула гостеприимного хозяина взглядом, прикидывая, сколько приблизительно он может весить — и наткнулась на внимательный взгляд вервольфа.
С трудом подавив неуместное (и безосновательное) смущение, я ответила слегка надменным взглядом.
Пусть я уже и простила коллегу за дурацкий юмор, сообщать ему об этом я не спешила. Нечего. Хватит с него и того, что я ему за эту выходку не отомщу.
Стервозная девица с портрета в холле управления могла бы мной гордиться!
— Итак, капитан, о чем вы хотели со мной поговорить? — светски уточнила я, когда голод остался только в воспоминаниях (а вместе с ним — сырный суп и умопомрачительное овощное рагу). Ели мы молча, оба слишком уставшие и голодные, чтобы развлекать друг друга беседой.
На столе выстроились в ожидании чайные принадлежности, а на широком блюде в центре стола нахально развалились сдобные пирожки, вызывающе блестящие, с маслянистой подпекшейся корочкой, пышные, ароматные…
Еще теплые!
Смерть фигуре.
Откусив… да что там — впившись зубами в один, я убедилась, что на вкус они еще лучше, чем с виду, и должны быть реквизированы именем короны, как темные артефакты повышенной сокрушительной силы.
— Боги, что у вас за кухарка?! — вопрос вырвался сам собой.
Я честно собиралась держать лицо и делать вид, что «мы и не такое видали», но трудный рабочий день, но магическое истощение, рождающее физический голод…
В общем, не смогла я!
— Да это не секрет, — вопреки ожиданием, капитан запираться не стал, как будто не слышал, что толковую прислугу (Особенно кухарку. Особенно такую!) нужно скрывать и беречь, как зеницу ока, чтобы не сманили не обремененные избытком совести завистники. — Илви из кобольдов.
