— Так о чем ты хотела со мной поговорить, Люси? — низким грудным голосом спросила Мадлен и элегантно потушила сигарету.
— Сегодня у меня состоялся разговор с нашей Бланкой, — начала ее подруга. — У нее было ко мне одно дело, представляешь?
— Интересно, какое дело может быть у этой девчонки?
— Ты не поверишь, — усмехнулась Люси, — но она просила приютить на несколько дней у нас в борделе двух молодых особ, которые попали в какую-то передрягу, и им необходимо на некоторое время исчезнуть. И знаешь, кто они?
Мадлен вопросительно посмотрела на компаньонку.
— Воспитанницы, уже почти выпускницы, женского пансиона при Сен-Сисиль…
Мадам Арно даже присвистнула от удивления, а потом тихо засмеялась.
— Богатенькие девочки нашли на свою голову приключения, и теперь бояться признаться родителям? — сквозь смех спросила она.
— Может и так, не знаю, — Люси засмеялась вслед за ней. — Имен мне, правда не назвали, но деньги предложили неплохие… Я сперва хотела отказать, а потом подумала, почему бы и нет? Развлечемся, а? Я же знаю, как ты относишься к молоденьким богатым выскочкам…
— Да уж, — Мадлен перестала смеяться, и в ее глазах промелькнул недобрый огонек.
* * *
Софи и Мишель лихорадочно перебирали свои вещи, решая, что надеть, а что взять с собой в «дом терпимости». Их нервозное состояние усугублял тот факт, что грандиозный план Катрин оказался не идеальным, и в нем наметилась брешь. Вчера на адрес Катрин пришла телеграмма от брата Софи, где он сообщал, что может приехать только через неделю и никак не раньше. Эта новость, конечно, выбила девушек из колеи еще больше, и они уже готовы были поддаться новому приступу отчаяния, но Катрин старательно их подбадривала. Ко всему прочему, она с блеском решила еще одну проблему, состоявшую в том, каким образом Софи и Мишель безболезненно покинуть пансион на некоторое время. Вопросы такого рода строго регламентировались директрисой и только после личной просьбы родителей или доверенных лиц. Но один из многочисленных знакомых Катрин оказался работником телеграфной станции, и Катрин попросила его набрать телеграмму от имени родителей Мишель и Софи для мадам Дюран с просьбой освободить их дочерей от занятий на неопределенный срок по семейным обстоятельствам. Амели Дюран, безусловно, была удивлена, получив эту телеграмму, но у нее даже и в мыслях не было усомниться в ее подлинности, и она вынуждена была дать свое разрешение.
— Ну что, девочки, — Катрин только что вернулась с факультативного занятия по алгебре, — готовы? Что это? — заметила она чемоданы, набитые вещами подруг. — Вы что, собираетесь тащить с собой это?
