— Приготовь что-нибудь. Тебе это поможет. А я приму душ, если ты не против.
Мылся он, сидя в ванной, с оглядкой на пистолет, который лежал под рукой. Стас прислушивался к звукам за дверью, но различал лишь стук, с каким Ирина отбивала мясо.
Стас искупался, насухо вытерся, там же, в ванной, сменил повязку и с удовольствием вернулся на диван, который хотел бы считать своим. Он лег и прислушался к ощущениям. Волосы чистые, тело свежее, нога не болит. Хорошо. А где-то рядом на кухне стряпает Ирина. А это еще лучше.
Но восторга не было. Покоя не давало чувство вины. Он здесь, весь в белом, а Тимоха, наверное, уже в земле или на дне речном. Вместе с Пашей. Может быть, они где-нибудь в бандитском зиндане, и некому их спасти, кроме него.
Но Стас просто не в состоянии им помочь. Нога у него прострелена.
Еще ему стало стыдно за свои предательские мысли. Пузырь не друг, но все же они одна команда. А Стас подумывал о том, что Пашина смерть может открыть ему путь к Ирине. Она станет вдовой, и через какое-то время Стас сумеет жениться на ней.
Да, он очень хотел бы жениться на Ирине. Стас все отдал бы за то, чтобы она стала его женщиной.
Решетка крепкая, из толстых арматурных прутьев, но в стену не вмурована. Она просто приварена к металлическим выступам в стене.
Тимоха вцепился в прутья, напрягся и оттолкнул их от себя. Бесполезно.
— Если бы тросом дернуть, с машины, — сказал он, отошел от окна и опустился на пол.
— Попроси бандитов, — посоветовал ему Пузырь.
— Так нет же никого.
— Уверен?
Третий день пошел с тех пор, как братки их избили, пытаясь узнать, куда мог деться Стас. Пузырю они пообещали голодный паек и действительно перестали кормить своих узников. А вместе с тем и бить. Второй день уже в доме тишина, не слышно, чтобы кто-то ходил, разговаривал. Как будто все вымерли.
Тимоха снова поднялся, подошел к двери. Он боялся разбудить лихо, пока оно тихо. Сейчас забарабанит в дверь и накличет беду. Появятся двое из ларца, да как наваляют! А они с Пузырем и без того на ладан дышат.
— Ну, посмотрим.
До двери рукой подать. Нужно подниматься, а сил нет. Тяжко им с Пузырем. Ощущение такое, что вся сила была в зубах, а братки их выбили. Отсюда и слабость. Жрать охота, жажда мучает.
Тимоха кое-как добрался до двери, стукнул раз, другой. Тишина.
— Эй, где вы? Ау!.. — Он ударил в дверь еще несколько раз и успокоился, вернулся на место.
— Точно, бросили бандиты нас тут подыхать, — уныло буркнул Пузырь.
