– Король? – спросила Либе. – У вас – король?
– Не обращай внимания! – отмахнулись подростки. – Никакой он не король, всех подданных меньше сотни, и то если вместе с детьми! Из уважения королем зовем! Элендар – добряк и лапочка, тебе понравится! И госпожа Кареглазая, наша королева, тебе понравится!
– Королева?
– Кареглазка – точно королева! – серьезно сказал подросток. – Настоящая. И не спрашивай, как так получилось – сами не понимаем.
– Малыши, – вздохнул Тайфун. – Я не вернусь к Оксаниэль.
Подростки переглянулись и отложили еду.
– Не, мы согласны, что наша мама не подарок, – досадливо протянул один. – Не зря возлюбленный ее супруг сбежал так далеко, что только в легендах упоминается, но…
– Я не вернусь к Оксаниэль.
Подростки снова переглянулись, вздохнули и придвинулись к костру. Тайфун недовольно поморщился, встал и ушел в темноту.
– Мы не назвались, прекрасная воительница, – виновато пробормотал подросток. – Стучак да Немтырь. А ты – Шестая Серая, мы запомнили.
– Вы – сыновья повелителя, Стучак да Немтырь? – осторожно спросила Либе.
– О, это такой сложный вопрос! – поморщился Стучак. – Но как его еще называть, если я вижу его рядом с рождения? На руках меня носил он, и за проказы ругал, и от мамы защищал, и учил военным искусствам да горным ремеслам… да вообще все, положенное отцу, делал он. Мы все называем его папой, и ничего. Он привык, мы привыкли.
– Вы все?!
– Да нас много там, – вздохнул Стучак. – Остальные сквозь защитный полог не прошли. Толпой-то мы б его быстро уговорили! Маинька с Лялинькой забрались бы на ручки, Гуленька на шее б повисла – он бы сразу поплыл! А так… будем обращаться к разуму.
– А не правильней ли такой вопрос решать самим супругам? – решилась еще спросить Либе.
– Каким супругам? – не понял Стучак. – Наша мама – не жена папе и никогда таковой не являлась! Она до самого последнего помысла верна своему возлюбленному супругу, который Вьехо из легенд!
– Но вы явно еще дети, а супруг, говорите, пропал давно…
– А, это тоже очень сложный вопрос! – махнул рукой подросток. – Мама говорит: у Высших Дев это ничего не значит! А как это понимать, не говорит, только краснеет да смущается!
– Представляю себе вашу мать! – вырвалось у Либе.
– И наверняка неверно! – развеселился подросток. – Оксаниэль – во-от такусенькая фитюлечка, с золотыми волосами до земли и фиалковыми глазами в пол-лица! Тоненькая, стройненькая, живая, как весенний ветерок!
– Говорят, она не всегда такой была, – подал голос Немтырь. – Может так случиться, что больше и не будет. Стучак, надо признаваться! По-другому мы его не уговорим.
