Но Шульц ничего слушать не хотел. Он полетел к смотрителю смены, начал орать и на того.
Шульц чувствовал, что сейчас он персона важная, с ним даже Мальцев должен считаться, не то что эти стекловары и смотритель.
А тут еще выяснилось, что в его лаборатории нет ни азотной, ни соляной кислоты, золота также ему еще не выдали.
- Мой не может варийт золотой рубин без кислот и золотой монет! Мой будет докладывайт генераль! - разоряется Шульц.
- Так чего же ты раньше не позаботился о том? - резонно замечает ему на это смотритель. - Об этом тебе надо было еще днем позаботиться.
- Мой говориль о том генераль, генераль сказаль, что будет все предоставлен!
- И предоставили бы, если бы ты вовремя сказал, днем бы. А сейчас у нас не день, а ночь- матушка.
- Матушка, да? А мне не матушка нужна, а кислот и монет!
- Ладно, не ори ты так, я не глухой, - рассердился и смотритель. - Сейчас доложу управляющему, а уж он пусть говорит с его превосходительством, авось как-нибудь уладится это дело.
- Вот дурья голова! - захохотал Мальцев, когда ему доложили, из-за чего бушует Шульц. - Сам опростоволосился, а теперь виноватых ищет. Ну уж ладно, распорядитесь там, пошлите за кладовщиком, пусть выдаст ему кислоты эти его. А за деньгами пришлите человека ко мне: я выдам из домашней кассы. Не срывать же варку рубина.
Слово Мальцева для всех закон. И часу не прошло, как Шульцу все было доставлено в его лабораторию.
Устанавливая в шкафу принесенные из кладовой банки с кислотами, протирая мензурку и стеклянный бочонок для составления смеси, Шульц все ворчал и ворчал:
- Проклятый Русланд! Дурак русский человек! Зачем я поехаль сюда?
Он успокоился и подобрел только тогда, когда из дворца генерала принесли ему двадцать золотых пятерок, новеньких, будто только сейчас отчеканенных. Он пересчитал их раза два, а потом достал свое портмоне, бережно высыпал туда монеты и опустил в глубокий карман своих рабочих брюк.
- Гут! Русский золотой монет гут, - проворчал он уже добродушно.
Шульц снова направился в цех, к горшковой печи номер два, чтобы узнать, пришли его помощники или еще нет.
- Почему твой так долго не шель ко мне? - закричал он на Данилу Петровича, как только углядел его с Сенькою. - Почему твой так долго собирайся на работу, а? Твой спать любит, да?
- Я пришел ко времю, раньше мне тут делать было нечего, - робко отвечает ему Данила Петрович. - Вы бы сказали вчера, чтоб мы раньше пришли на час или на сколько там, мы бы и пришли.
