— Тогда уезжайте с ним, — прошептал советник, заставив Вареона побледнеть. — Теперь я знаю, вы не пожалеете. Я улыбнулась Манраду, сняла с себя дорогое ожерелье, и передала его советнику.
— Дайте своей будущей жене, Манрад. Скажите ей, что никогда я не предала бы позору память Берила, если бы не необходимость.
— Я знаю, — прошептал Манрад, принимая подарок.
— Прощайте, Вареон, — сказала я принцу. — Мне жаль, что вы приняли мою любовь сестры за любовь женщины, и я надеюсь, что вы найдете себе ту, что оценит вас гораздо больше меня. Вареон молчал. Не дождавшись ответа, я повернулась к жрецу:
— Я не знаю, почему вы так уверенно предъявляете на меня права, но будьте уверены, на меня претендовали многие, и почти все остались с носом. Так что не обижайтесь, если станете одним из них. У меня характер — не сахар.
— Кто бы сомневался, — как-то слишком знакомо прошептал жрец, тихонько засвистев. Над поляной раздался звук крыльев и перед нами опустился огромный, белоснежный ортопегас. Оказывается, жрец тоже антрион Когда ортопегас поднялся в воздух, я наслаждалась игрой ветра с моими распущенными волосами и крепче, чем это было необходимо, прижималась к широкой спине своего спутника. Как ни странно, впервые за все пребывание в этом мире я почувствовала себя уверенно.
Уверенно, даже когда сильное животное опустилось на уединенную лесную поляну, а жрец, сняв маску, повернулся ко мне.
— Максим! — выдохнула я, узнав родное лицо. — Берил… любимый мой! Вот она, тень, которая метнулась за мной под арку. Вот он, мой неведомый попутчик с шарфом в автобусе, тот, кто последовал за мной даже в чужой мир… Теперь мне ничего не страшно!
