— Прежде всего, — сказал голубой волшебник, — я расколдую Мартину и Мари.
— По-твоему, надо это сделать? — спросила фея.
— И чем скорее, тем лучше, — ответил он и произнес волшебное заклинание.
На следующий день Мартина перестала ронять жемчужины. Сначала милый молодой человек, обнаружив это, стал ее бить. А потом, увидев, что этим ничего не исправишь, прогнал ее. Мартина вернулась к родителям, но эта история послужила ей уроком, и с тех пор она стала хорошей и послушной.
В тот же день Мари перестала выплевывать змей. Это было ударом для Пастеровского института, но не для ее мужа, потому что теперь он получил возможность разговаривать с ней и с радостью убедился, что его жена так же умна, как и скромна.
А волшебник с феей исчезли. Я знаю, что они по-прежнему живут на свете, только не знаю где. Им не хочется привлекать к себе внимание, и поэтому они очень осторожны и почти не совершают чудес.
Да, еще забыл добавить: на следующий день после той памятной ночи мадам Саид, мама Башира, открывая лавку, заметила на подоконнике разбросанные карандаши сына, раскрытую толстую тетрадь и три вырванных листа — на двух из них были нарисованы волшебники. Рассердившись, она позвала сына и строго спросила:
— Это что такое? И тебе не стыдно? Для этого тебе, что ли, тетради покупают?
И как ни уверял Башир, что он здесь ни при чем, никто ему не поверил.
Перевод М. Зониной
Жили-были туфли — муж и жена. Правую туфлю — это был муж — звали Николя, а левую — это была жена — Тина. Они жили в красивой картонной коробке, завернутые в тонкую шелковистую бумагу. Чувствовали они себя там совершенно счастливыми и надеялись, что так будет всегда.
Но вот в одно прекрасное утро продавщица достала их из коробки и дала примерить какой-то даме. Дама надела туфли и сделала несколько шагов; туфли были ей в самый раз, и она сказала:
— Я их беру.
— Вам завернуть? — спросила продавщица.
— Не стоит, — сказала дама, — я пойду прямо в них.
Она заплатила и вышла в новых туфлях.
Вот так и получилось, что Николя и Тина проходили весь день, не видя друг друга. Только вечером они встретились в темном шкафу.
— Это ты, Тина?
— Да, Николя, это я.
— Какое счастье! Я боялся, что больше не увижу тебя.
— Я тоже. А где ты был?
— Я? На правой ноге.
— А я на левой.
— Я все понял, — сказал Николя. — Каждый раз, когда ты была впереди, я был сзади, а пока ты была сзади, я был впереди. Потому-то мы и не могли видеть друг друга.
