- Все, - ответил Ториан.
Теперь они вновь стояли перед Вильгельминой только вдвоем. Девушка сглотнула, осмысливая, а Ротхан, подойдя вплотную, проговорил, как-то стеснительно пожав плечом:
- Мы вдвоем можем создать любое войско. Но другой стихии у нас нет, принцесса.
- Зато мечами владеем уж получше Атарина и Наирота! - заявил Ториан.
Боже милосердный, подумала Виль, куда уж тут еще стихию...
- А, скажите...- пролепетала она. - Я что, тоже так смогу?
- Увы, принцесса. Это не стихия, чтобы ею овладеть. Это наш врожденный дар.
- Но вы можете попытаться...
Вот теперь точно издеваются, поняла Виль по их лицам. И только прищурилась, собираясь открыть рот, как Ториан строго сказал:
- А сейчас, леди Виль, заниматься!
- Мы и так слишком много времени потеряли, - в тон ему проговорил другой.
***
Ох, и гоняли они ее по всей террасе...
К тому моменту, когда солнце село, Виль еле переставляла ноги и не могла рук поднять от усталости. А эти два ухмыляющихся злыдня проводили ее до дверей, сдали на руки Олеир и поскорее скрылись, заявив, что завтра придут с утра.
Сил хватило только доползти до бассейна, где она благополучно и заснула прямо на ступенях под струей теплой воды, лившейся ей на плечи. И так и не почувствовала, когда ее относили в постель.
А ночью ей приснился Филберт.
На этот раз не было криков. Виль проснулась, нервно сглатывая вязкую слюну. Зажмурилась несколько раз, отгоняя образы. А тело продолжало вздрагивать от ощущений настолько реальных...
Что их хотелось смыть!
Смыть!
Смыть с себя это...
Она помчалась в бассейн. В комнатах было темно, только лунный свет, лившийся из больших окон с ажурными каменными переплетами, заливал все зыбким серебром. Но девушке и не нужен был свет. Главное добраться до воды и затихнуть.
А потом она сидела под теплыми струями, лившимися ей на голову, и смотрела невидящим взглядом в темноту. Потому что, стоило опустить веки, как картины перед глазами вставали снова, а ощущения...
- Нет! - кричала она себе, отгоняя дрожь, съеживаясь от протеста.
Нет. Не желала этого чувствовать.
Потому что ощущения были навязанными. Против ее воли.
Сейчас она понимала, что расплачивается за ошибку. Нельзя было принимать приглашение Филберта Танри. Нельзя было танцевать с ним весенние танцы. Обращаясь к себе, с горечью осознавала, что позволила себе обмануться.
Она. Вильгельмина Ванлерт, и племянник короля, герцог Танри? Это же смешно! Что у него могло быть с ней общего?
