Гинва устроилась на изгибе-изломе кедрового ствола, обняв одной рукой толстый сук, другой ухитряясь листать книжку с картинками. Гариб напряг зрение — сборник детских сказок, изданный лет триста назад! Однако! Сколько в этой оригинальной женщине кроется неординарного интереса к самым разным вещам!
— Займёмся в первую очередь сельским хозяйством, — поддержал Дементия Филимон, — Фермы-Хутора уже сейчас понастроить и зарезервировать. Пусть стоят… Иначе съедим друг друга.
Дементий, оставив робота в здании Центра, вёл себя свободнее, чем рядом с ним. Стесняется приставленного хранителя? Так и без того под полным контролем всегда и везде. Погладив ладонью небритую фиолетовую щеку, он продолжил:
— А мы и сейчас готовы пожирать себе подобных. Мне этот эксперимент с Гарибом…, — он сощурился и сморщил нос, — Разве мы не поняли в самом начале, что его обрекли на роль жертвы? Стыдно за себя…
Митул, сохранявший нейтральный вид, вдруг раскраснелся. И выразился назидательно, в духе Ливея:
— А прогресс без жертв невозможен! Самоуспокоились! Вот и оказались перед задачами, которые разрешить не можем.
Гинва оторвалась от чтения и обратила на него пристальный взгляд. Гариб на расстоянии ощутил, как она напряглась. Сильно не нравится ей бывший друг Гариба. Митул переживает не своё предательство, Гариб знает. Его заботит личная бесполезность в Группе. Раньше он с подачи друга формулировал способы решения многих проблем. Но в Группе его интеллект отключился. Почему Ливей с покровителями держат в Центре бесполезного сотрудника? Но сам Ливей разве не бесполезен? И подражает Митул Ливею в стремлении перейти в высший слой Элиты. Да-а…
— Мы перестали развиваться с ускорением, — так же горячо продолжил Митул, — Уже лет сто ничего качественно нового не производим. Чем заменить электричество, и не представляем.
«Что-то где-то вычитал, — подумал Гариб, — А мыслит по-прежнему линейно. Скорость развития не может не меняться, это так. Но не предсказуемым образом и темпами. Ускорение… Предсказатель! Аналитик! Ему бы возродить футурологию на технологии Супер-Таро. Перед цифровым носом Фонзы столь великий скачок, что осознать его будет непросто. И не через годы, а считанные дни. Ночной космос открывается днём не ради забавы. Прошлым опытом живут невежды. Жаль Митула…»
Филимон, посмотрев на Митула с неодобрением, заметил:
— Искусственный интеллект вытеснил и Эристон с доски имеющих какое–то значение фигур. Игра идёт без участия человека. Мы вот тут сидим и болтаем, а где-то в электро-био-квантовом мозгу Дзули-мамы зреет план нашего использования завтра. Мы ей пока нужны. Пока… Пора нам заняться изучением теории игр. Я, пожалуй, начну с шахмат. Красивая и полезная была игра!
