* * *
Проснулся Ручкин ближе к вечеру. Он долго не мог уснуть, переваривая информацию.
— Спать, однако, вы здоровы, Пётр Алексеевич, — произнесла Анна Серафимовна, когда журналист вошёл на кухню.
Она сидела за столом вместе с Фролом, и они что-то рисовали на бумаге.
— Давайте ужинать, — произнёс здоровяк, отложив чертежи в сторону.
Ручкин сел за стол, Фрол поставил на стол три тарелки, положил к ним ложки и принялся разливать половником ароматно дымящийся суп.
— Какие наши дальнейшие планы? — спросил журналист, пробуя ложкой суп на вкус.
— Завтра мы с вами будем лепить пельмени, — ответила старушка. — Появляться вам на людях, сами понимаете, нельзя. А вот Фролушка сходит завтра к Захару Аркадьевичу и аккуратно разведает обстановку.
Захар Аркадьевич сидел за столом и медленными глотками пил коньяк. Настроение у него было хорошим, несмотря на недавние события. Он удобно расположился в кожаном кресле своего кабинета. Достав из ящика стола сигару, он поднёс её к носу, вдохнул аромат и закурил. Откинувшись на спинку кресла, он медленно выпустил густой клубок дыма. В дверь постучались.
— Да-да, — произнёс Семёнов.
— К вам Анатолий Сергеевич, — раздался голос секретарши в приоткрытую дверь.
— Пусть войдёт.
Через мгновенье в кабинет вошёл Пинкертон. Он был явно расстроен. Молча подойдя к столу, он взял бутылку коньяка и сделал несколько глотков.
— Скажи мне, капитан, куда делся журналист? — вместо приветствия произнёс мэр.
— Сбежал, — ответил Пинкертон и вновь приложился к бутылке.
— А какого хрена его никто не охранял? — раздражённо спросил Семёнов.
— Так не дежурим мы по ночам, какой в этом смысл? Все в селе друг друга знают, территория закрытая.
— Так ты мог хоть одного человека поставить в охрану? Не каждый день я тебя о чём-то прошу, и не каждый день к нам журналисты приезжают.
Пинкертон молча взял сигару, поднёс к носу, затем уселся в кресло.
— Я всё хотел спросить, откуда ты их берёшь, к нам ведь такого не завозят? — спросил Анатолий Сергеевич, закуривая.
— Не знаю. Учитель приносит. Наверное, какие-то свои каналы.
— И откуда он взялся, этот Энштен? И как он землю красной сделал? И как связь закрыл? Не знаешь, Аркадьич? И история мне эта с журналистом не нравится, чувствую, плохо это кончится. Закроют нас всех, а может, и убьют.
— А тебе что, плохо живётся, Сергеич? — прикрикнул на капитана мэр. — И не много ли ты вопросов задаешь? Тебя начальником поставили? Поставили. Ты, считай, главный мент в нашем небольшом, по сути, государстве. Деньги есть, власть есть, а вопросы свои напрямую Самуилу Степановичу и задай.
