По окончании исполнения «Митридата» и небольшого последовавшего за этим перерыва, оркестр принялся исполнять танцы. Были станцованы баланес и мазурка, после чего снова последовал перерыв. Во время таких антрактов услужливые лакеи, в уже выходящих из моды париках и камзолах, разносили огромные серебряные подносы с бутербродами, тартинками, канапе и пирожными, и, конечно же, с хрустальными фужерами доверху наполненными шампанским, а молодые люди отдыхали и набирались сил для продолжения своего веселья.
Далее, по мере разгара праздника, были станцованы русская народная барыня, украинский казацкий гопак, ирландская народная джига и страстный испанский фламенко. После каждого из танцев приходилось делать должной длины перерыв, чтобы остыть и восстановить силы. Несколько раз все дружно пускались отплясывать кадриль, хлопая в ладоши и от души топая по полу каблуками.
Глубокой ночью, уже изрядно уставшим от танцев гардемаринам, было предложено прослушать оперу Кристофа Виллибальда Глюка «Ифигения в Тавриде». И опять выбор произведения был прямым назидательным намёком на злосчастную русско-турецкую войну, главным камнем преткновения которой и была та самая Таврида.
После, снова начались танцы.
Во время одного из антрактов Алексей, одетый в пышный барочный костюм с широкими рукавами и огромными брыжами, со старинным беретом на голове, подошёл к одной юной особе, одетой в костюм домино. Перед тем как заговорить он снял с лица маску, но его собеседница предпочла этого не делать.
— В чём дело, Елизавета Адольфовна? В этот вечер я уже два раза пытался пригласить вас на танец, но вы, кажется, попросту избегаете меня, — с плохо скрываемым негодованием спросил Алексей.
— Не знаю. Я совершенно ничего не заметила, — не снимая маски и глядя куда то в сторону, ответила та.
— Я немедленно велю музыкантам сыграть анданте или менуэт, и тут же приглашу вас на танец, — настойчиво сказал гардемарин.
— Ах, как меня это утомило. Лучше станцуйте менуэт ещё раз с той же особой, с которой вы танцевали его в Адмиралтействе перед государыней, — тем же холодным тоном ответила девушка.
— Но что я мог поделать, если церемониймейстер поставил меня в пару с той особой, — изо всех сил пытаясь скрыть раздражение, оправдывался Алексей.
— Тогда в чём же моя вина? — подняв к лицу веер и окончательно отвернувшись в сторону, спросила Лиза.
— Идёмте же танцевать, — настойчиво сказал Алексей, бесцеремонно беря её под руку. Но та сразу же с силой её одёрнула.
