В неистовом пятичасовом сражении русские линейные корабли выпустили свыше двадцати тысяч снарядов- по семьдесят на каждую пушку одного борта.
Ушаков, в свою очередь, не собирался отпускать противника просто так.
Выйдя на ветер на своём флагманском корабле, он взял на правый галс и устремился за ним в погоню. При этом авангарду, понёсшему наибольшие потери, приказал повернуть оверштаг, а остальной флотилии велел вступить в кильватер своему флагману.
Разбитая турецкая флотилия, едва сохраняя строй, направилась к турецкому берегу. Ушаков на своём флагмане «Рождество Христово» последовал за ней, надеясь ещё подсыпать жару противнику. Но наступил вечер, стало темнеть. В сгущающихся сумерках удирающие турецкие корабли стали пропадать из виду. К десяти часам вечера, наступившая темнота позволила туркам окончательно скрыться.
Но Ушаков решил продолжить погоню и ночью. Приказав зажечь огни, он направился дальше, придерживаясь вероятного курса отступления противника. Русский контр-адмирал был уверен, что враг слишком легко отделался.
Тем не менее, наступившим утром, он так и не смог обнаружить бежавшего противника. Посланные по его вероятному следу крейсеры также вернулись ни с чем. Идти дальше и пытаться настичь турок у их берегов было слишком рисковано. Тем более, что и русским линкорам победа не досталась даром. На всех кораблях был до крайности повреждён рангоут и такелаж, в бортах зияли пробоины, паруса либо сгорели, либо превратились в дырявый утиль. На трёх линкорах были подбиты грот-мачты, грозя в любой момент рухнуть, на одном была снесена фок-мачта.
Поняв, что дальнейшее преследование не имеет смысла, контр-адмирал приказал поворачивать на Феодосию.
Победа в Керченском сражении стала решающей морской победой во всей русско-турецкой войне 1787–1791 годов. После поражения под Керчью турки уже не пытались высадить свой десант в Крыму, а вскоре и вовсе отказались от мысли вернуть себе крымский полуостров и северное причерноморье. Лишь недавно воцарившийся султан Селим III унаследовал уже проигранную войну и после морского поражения под Керчью начал думать о том, как бы её поскорее закончить.
В течение XVIII века Османская империя окончательно утратила былое могущество. Её армия и флот настолько ослабели, что были не в силах противостоять более организованным и технологически продвинутым европейским армиям. Агрессивная завоевательная политика, в былые века укрепившая и сказочно обогатившая могучую Порту, теперь приносила лишь убытки и разорение. Турецкие султаны продолжали править старыми методами, терроризируя подданных, увеличивая налоги и надеясь на добычу от военных походов. Восточный деспотизм, с единоличной неограниченной властью султана, постепенно себя исчерпывал. Упадок империи перерастал во всё более глубокий и всесторонний кризис всей её структуры.
