Я после школы на работу пришёл, а дверь студии приоткрыта. Сладкая парочка в шкафах роется. Нашли порнографические снимки Бухарика, рассматривают их, раскладывая рядами на столе. Я к Зинаиде Петровне, спрашиваю, что делать, дескать, в студии оба Кризько карточки с голыми тётками разглядывают. Я как-то стесняюсь к себе заходить. Женщина не поверила, посмотрела на меня как на идиота. Однако пошла проверить. За ней Фёдор Тимофеевич двинулся и пара случайных посетителей. Интересно всё-таки.
Как Зинаида Петровна орала! «Охальники! Дома поганые картинки смотрите! Школьника испугали! Пацан зайти боится!» На крики сбежался весь коллектив.
Ганна оправдывается, типа они нашли в шкафу, хотели малолетнего шпанёнка носом ткнуть! И коньяк у него на полке стоит. Сима высказалась: «Это карточки Бухарика…» И покраснела.
Про бутылки народ не понял - в чём вопрос? Запас всегда должОн быть. Почему коньяк, а не водка, что ли? Так ведь Лёха художник, интеллигент, эстет, творческая личность. Он своим приятелям водку редко наливает, всё больше коньячишком балует. Фёдор Тимофеевич целый монолог завернул:
- Лёха не такой. Чтоб вы знали - не пьёт, не курит и матом не ругается. Он даже Катьку не огулял, хотя та очень не против была. Не шпана он.
- Точно не шпана! - опять за меня вступилась Симка. - Что ножом мужику глаз чуть не вырезал, так то никто не видел! Подумаешь, Галош рассказал!
- Ага, - подтвердил один из посетителей. - А что троих палками излупцевал, ведь он за девочку вступился. Им так и надо было. Зря его оттащили, пущай совсем бы забил.
Новый начальник с женою почему-то немного побледнели. Об этой грани моего таланта их явно не проинформировали.
- Я одно не поняла, - веско поинтересовалась тётя Даша, - чего вы в чужих вещах рылись?
Меня выдернули на всеобщее обозрение.
- Тебя спрашивали, можно ли твои вещи обшмонать?
- Нет. Но мне всё равно. Я же молодой, материально безответственный. Если что и пропадёт, с меня спросу нету.
- За мной Марк записал, как Володьку выгнал! - взвизгнула Сима. - Что они спёрли, я отвечать не собираюсь!
- Может, у Лёхи там деньги лежали! - предположил кто-то из зрителей. - Тыщи три от мамы прятал.
- Пять! - поддержали из коридора. - От папы ныкал.
- Итого восемь тысяч вернуть должны, - подвёл итог Фёдор Тимофеевич, - и велосипед.
- Какой ещё велосипед? - окрысились Ганка.
- Который здесь мог стоять. Про восемь тысяч, значит, согласны?
Следующие минут двадцать супругам громко, с примерами объясняли, дескать, не знаем, как у них в Каменках, а вот у нас по чужим шкафам никто не лазит. Поганые картинки при людях не разглядывают. Вот тот же Лёха. Не его карточки, так он их даже не тронул. Бухарик уехал, а его вещи по местам сохранены. И всё почему? У нас в посёлке порядок! И не каким-то там приезжим его нарушать, брать чужие вещи и развратничать на людях. Оба красных и взмыленных Кризько еле вырвались из толпы негодующих селян. Карточки, с которых началась свара, куда-то делись. Уж больно народ хотел узнать, какие конкретно пакости рассматривала парочка. Коньяка из запасов Бухарика осталось всего три бутылки. Куда-то он разошёлся у меня. Но и их я приговорил к уничтожению путём распития. Народ одобрил, взяли ещё беленького и пошли в столовку перетереть случившееся.
