. Пять гребцов работали этим веслом, и для пяти пар рук были отполированы на весле углубления-рукояти. Отец сказывал: государь пошел в поход под флагом царя московского — вверху белая, в середине синяя, а внизу красная полоса. Корабли авангарда шли под синими флагами, корабли арьергарда — под красными, у древка — перекрещенный по диагонали белый квадрат. Остовы кораблей надежно скреплены на воронежской верфи железными скобами, гнутыми в псковской земле. Оттуда же привезли и абордажные топоры. Двадцать девять легких судов — галеры, галеасы и брандеры — несли на своих палубах 120 орудий
[13].
Летом узнали: русские 19 июля заняли Азов. Тогда же сдалась турецкая крепость Лютик. Никита Алексеевич радовался вестям, однако сердце старого воина мучило желанье быть со всеми, в бою. Вот уже и до Данкова донеслась слава отменно метких русских пушкарей, кои огнем своим способствовали Петровой виктории: Яковлев, Никифоров, Петров, Карпов, Ефимов. Уже известно стало, что государь отправляется в Москву праздновать победу. И только тут, в сентябре, получил наконец Никита Татищев указ немедля «ехать со всевозможным поспешанием для строения в Азове, Лютике и Таганроге всяких крепостей, в полку боярина и воеводы Алексея Семеновича Шеина у жильцов ротмистром». Не один ротмистр Никита Алексеевич Татищев выехал на юг. Туда же, ко вновь обретенным Россиею землям, отправлены тем же указом Татищевы: Артемон Федорович — есаулом, Федор Алексеевич — поручиком, Михаил Яковлевич — поручиком, Федор Юрьевич — есаулом. Там они вместе с четырьмя австрийскими инженерами — Боргсдорфом, Лавалем, Шмидтом и Урбаном — приступили к исправлению разбитых бомбардировкою укреплений и к устроению гаваней.
В это время Вася Татищев возвратился со Степаном к матери, под Москву, где встретился с братьями, сестрицею и добрым и верным своим учителем. Степан Васильевич Татищев отправился вскоре поступать в Новгородский полк. Лишь через год, в сентябре 1697 года, возвратился отец Никита Алексеевич в Горки. За добрую службу пожаловано было ему тут же, в Дмитровском уезде, Лутосненском стане, сельцо Болдино с деревнями Шахматово, Жилино, Горбово и Залесье. Да прикупил еще к ним Татищев за пожалованные деньги у соседа-помещика деревеньки Становую, Воробьево и Пустые Меленки. Деревни были маленькие, проживало в них в общей сложности двадцать две крестьянские семьи. Но Никита Алексеевич сам был смолоду безземельным и теперь старался оставить хотя бы небольшое наследство троим подрастающим сыновьям и дочери. Поместья его отныне составляли 1059 четей в поле. Тут же находилась дедовская вотчина, сельцо Басаргино, где жила сестра Наталья Алексеевна с семьей, и обветшавшее именье Федулино с большим и старым дедовским садом. С именья этого нес службу старший брат Федор, уехавший по возвращении от Азова в Выбор, на Псковщину.
