— Опа! — не поняла Любочка. — Ну-ка переведите.
— Плохой фильм, мама. Глупый и скучный, — снисходительно объяснила Настя.
— А я слышала, что многие его любят. И даже будто бы настоящая Третья стража в Москве появилась. Или кто-то играет в нее.
Настя пожала плечами. Ей эта тема была явно не интересна.
— Да, некоторые фанатеют, — лениво сказал Денис, — в инете[3] там разные форумы: Третья стража, черная сила, белая сила — полный отстой. Собираются и друг перед другом выделываются: мол, я Стражник, я Колдун. Есть такие тусняки. Скукота, для школьников.
«Сам-то давно ли из школы вышел», — с растущей неприязнью подумала Люба.
— Я и фильм не смотрел, времени жалко, — продолжал Денис. — Вот на что бы сходил, так это на спектакль «Чапаев и пустота». Смотрела? — бросил он Насте.
Та отрицательно помотала головой.
— Давай сходим. Я уже два раза смотрел, вот это — класс. Гоша Куценко играет. Ты вообще-то читала Пелевина? — подозрительно спросил он.
Любочка в зеркале отследила Настин кивок и поняла, что с Пелевиным у дочери не сложилось. Беда, надо срочно попросить почитать у Наташи. Люба вспомнила, сколько книжек проглотила залпом во время романа со Стасом, чтобы не выглядеть дурочкой. Ах, Настя, ты все-таки повторяешь мамины ошибки, раскатываешь губу на то, что не по тебе и не для тебя. Ничего хорошего из этого не выйдет, разве что рассосется по молодости лет.
— Здесь! — воскликнула Настя, указывая на рощицу с заросшей травой опушкой, где солнце полосами высвечивало густую сосновую зелень и пожелтевшие пряди берез.
— Клевое место, — одобрил Денис.
Любочка остановилась, дети вышли и выгрузили из багажника этюдники. Настя милостиво отдала маме свой мобильник и на всякий случай вывела на дисплей номер Дениса. Они сговорились, что ребята позвонят, когда закончат рисовать, и Люба за ними заедет.
Любочка отъезжала от красивой рощицы в невеселом настроении. С одной стороны, хорошо, что малолетние художники занялись этюдами по дороге туда, а не обратно — тащить их к Клавдии Важовой ей было совсем не с руки. Да и с телефонами придумано удачно: теперь Любочке не придется торчать в машине, она подождет звонка у Клавдии или погуляет в осеннем лесу.
И все же что-то ее беспокоило, какое-то чувство скрытой опасности, как будто она оставила Настю не с симпатичным однокурсником, а с хитрым оборотнем. Никакой угрозы мальчик, конечно, собой не представляет, просто сама ситуация безнадежная. Гнилая, как сказала бы Настя. Совершенно ясно, что дочь влюблена в этого ангелочка, а он безраздельно обожает лишь самого себя.
